Тысяча и одна ночь. Книга 10

А потом Халима сказала Камар-аз-Заману: "Я перенесла уже все, что у него есть из сокровищ, денег и ковров, и у него осталась только невольница, которая приносила вам питьё, я не могу с ней расстаться, так как она близка мне и дорога и хранит мои тайны, я хочу её побить и рассердиться на неё. И когда мой муж придёт, я ему скажу: "Я больше не согласна иметь эту невольницу и не буду жить с ней в одном доме. Возьми её и продай". И он возьмёт невольницу, чтобы продать её, и купи её ты, чтобы мы её взяли с собой". И Камар-аз-Заман сказал: "Это недурно".

И затем жена ювелира побила невольницу, и когда её муж вошёл к ней, он увидел, что невольница плачет, и спросил её о причине плача, и она сказала: "Моя госпожа побила меня".

И ювелир пошёл к жене и спросил: "Что сделала эта проклятая невольница, что ты её побила?" И его жена сказала: "О человек, я скажу тебе одно слово - я не могу больше видеть эту невольницу! Возьми её и продай или разведись со мной". - "Я её продам и не стану перечить твоему приказанию", - сказал ювелир. И затем он взял невольницу с собой, когда уходил в лавку, и прошёл с ней мимо Камар-аз-Замана, а его жена, после его ухода с невольницей, быстро побежала по подземному ходу к Камараз-Заману, и он посадил её в носилки, прежде чем старик ювелир дошёл до него. И когда он к нему пришёл, Камараз-Заман увидел у него невольницу и спросил: "Кто это такая?" И ювелир сказал: "Это моя невольница, которая поила нас напитком. Она ослушалась своей госпожи, и та рассердилась на неё и велела мне её продать". - "Раз госпожа её ненавидит, ей нельзя больше у неё жить, - сказал Камар-аз-Заман. - Но продай её мне, чтобы я чувствовал в ней твой запах, и я сделаю её служанкой для моей невольницы Халимы". - "Это недурно, - сказал ювелир, - возьми её". - "За сколько?" - спросил Камар-аз-Заман. И ювелир ответил: "Я не возьму с тебя ничего, так как ты оказал нам милость".

И Камар-аз-Заман принял от него невольницу и сказал женщине: "Поцелуй руку твоему господину". И она показалась ювелиру из носилок, и поцеловала его руку, и затем села в носилки, а ювелир смотрел на неё. И Камар-аз-Заман сказал ему: "Поручаю тебя Аллаху, о мастер Убейд, освободи меня от ответственности!" И ювелир молвил: "Да освободит тебя Аллах от ответственности и да доставит тебя благополучно к твоей семье!" И он простился с юношей и отправился в свою лавку, плача, и ему было тяжело расстаться с Камар-аз-Заманом, так как это был его друг, а друг имеет права. Но все-таки он был рад, что рассеются подозрения, которые охватили его из-за дел его жены, так как Камар-аз-Заман уехал, и не оправдалось то, что он подумал о своей жене.

Вот что было с ними. Что же касается Камар-аз-Замана, то женщина сказала ему: "Если ты хочешь безопасности, то поезжай с нами не по обычной дороге..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Девятьсот семьдесят шестая ночь

Когда же настала девятьсот семьдесят шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда Камар-аз-Заман выехал, женщина сказала ему: "Если ты хочешь безопасности, поезжай с нами не по обычной дороге". И Камар-азЗаман отвечал: "Слушаю и повинуюсь!" И затем он поехал по дороге иной, чем та, по которой ходили обычно люди, и до тех пор ехал из страны в страну, пока не достиг границ Египта. И тогда он написал письмо и послал его отцу со скороходом.

А его отец, купец Абд-ар-Рахман, сидел на рынке среди купцов, и в сердце его, из-за разлуки с сыном, было пламя огня, ибо с того времени, как Камар-аз-Заман уехал, к нему не приходило от него вестей. И когда это было так, вдруг подошёл скороход и спросил: "О господа, имя кого среди вас купец Абд-ар-Рахман?" И его спросили: "А чего ты от него хочешь?" И скороход сказал: "У меня письмо от его сына Камар-аз-Замана, и я расстался с ним в аль-Арише".

И Абд-ар-Рахман обрадовался и возвеселился, и купцы обрадовались за него и поздравили его с благополучием. А потом он взял письмо и прочитал его и увидел в нем: "От Камар-аз-Замана купцу Абд-ар-Рахману. После пожелания мира тебе и всем купцам скажу: если вы спросите про нас, то, Аллаху хвала и благодарение, мы продали, купили и нажили, и затем мы прибыли во здравии, безопасности и благополучии".

И тогда купец открыл ворота радости, и устроил пиры, и умножил угощения и приглашения, и велел принести музыкальные инструменты, и совершил от радости разные чудеса. И когда его сын достиг ас-Салихии, ему навстречу вышел его отец, и все купцы его встретили. И его отец обнял его, и прижал к своей груди, и так заплакал, что лишился чувств, а очнувшись, он сказал: "Благословен этот день, о дитя моё, раз свёл нас с тобой наблюдающий, властный".

И затем он произнёс слова поэта:

"И близость любимых - в ней полная радость,
Коль ходит меж нами заздравная чаша.
Приют и уют и с ним вместе простор.
Сиянью времён и луне среди лун!"