Тысяча и одна ночь. Книга 10

И я сказал им:

"О люди, у меня нет над вами власти, но я возьму моих братьев и отправлюсь в этот город". Но мои братья сказали мне: "Мы боимся этого дела и не пойдём с тобой". - "Что касается меня", - сказал я, - то я решил отправиться в этот город. Я полагаюсь на Аллаха и согласен на то, что он мне предопределил. Подождите же меня, пока я схожу туда и вернусь к вам..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Девятьсот восемьдесят вторая ночь

Когда же настала девятьсот вовосемьдесят вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Ибн Фадиль сказал: "Подождите меня, пока я схожу туда и вернусь к вам".

"И я оставил их я шёл, пока не дошёл до ворот этого города, и я увидел, что это город удивительно построенный и диковинно расположенный, и стены в нем высокие, а башни укреплённые, и дворцы возвышаются, и ворота его сделаны из китайского железа, украшены и расписаны и ошеломляют разум. И я вошёл в ворота и увидел каменную скамью, и там был человек, который сидел на ней, и на руке у него была цепочка из жёлтой меди, а на цепочке четырнадцать ключей. И я понял, что этот человек - привратник города, а в городе четырнадцать ворот. И я приблизился к этому человеку и сказал: "Мир с вами". Но он не ответил на моё приветствие, и я пожелал ему мира второй раз и третий, но он не дал мне ответа. И я положил ему руку на плечо и сказал: "Эй, ты, почему ты не отвечаешь на приветствие? Ты спишь, или глухой, или не мусульманин, что отказываешься ответить на приветствие?" И человек не ответил мне и не шевельнулся, и я всмотрелся в него и увидел, что он каменный. "Поистине, это удивительное дело! - воскликнул я. - Вот камень, которому придан облик сына Адама, и ему не хватает только речи". И я оставил его, и вошёл в город, и увидел человека, который стоял на дороге, и подошёл к нему, и всмотрелся в него, и увидел, что это тоже камень. И я стал ходить по площадям этого города и всякий раз, как видел человека, подходил к нему и вглядывался в него, и оказывалось, что это камень. И я прошёл мимо одной старой женщины, на голове которой была связка одежды, приготовленной для стирки, и, приблизившись к ней, вгляделся в неё и увидел, что она из камня, и связка одежды у неё на голове тоже каменная.

А потом я пошёл на рынок и увидал масленика, и весы его были поставлены, и перед ним были всякие товары - сыр и другое, и все это было каменное.

И я увидел, что все торговцы сидят в своих лавках, а люди - одни стоят, другие сидят, и увидел мужчин, и женщин, и детей, и все они были каменные. И я вошёл на рынок купцов и увидел, что всякий купец сидит в своей лавке, и лавки полны всевозможных товаров, и все они - из камня, но только материи подобны ткани паука.

И я стал рассматривать эти материи, и всякий раз, как я брал в руки одежду из материи, она превращалась у меня в руках в развеянную пыль. Я увидел сундуки и, открыв один из них, нашёл в нем золото в мешках и взял мешки в руки, и они растаяли у меня в руках, а золото не изменилось и осталось как было. Я взял его сколько мог и стал говорить себе: "Если бы мои братья были со мною, они бы, наверное, взяли этого золота вдоволь, и мы бы воспользовались этими сокровищами, у которых нет обладателей". А потом я вошёл в другую лавку и увидел, что там ещё больше золота, но не мог уже взять больше, чем взял. Я пошёл с этого рынка на другой рынок и оттуда ещё на другой и так далее и видел всяких тварей разных по виду, и все они были каменные - даже собаки и кошки были из камня.

И я пошёл на рынок ювелиров и увидел там мужчин, сидевших в своих лавках, и их товары лежали перед ними - часть их была у них в руках, а часть в корзинках. И когда я увидел это, о повелитель правоверных, я бросил бывшее со мной золото и взял ювелирных изделий, сколько мог снести.

Я вышел с рынка ювелиров на рынок торговцев драгоценностями и увидел, что купцы сидят в своих лавках, и перед каждым из них корзина, наполненная всякими драгоценностями - яхонтами, алмазами, изумрудами, бадахшаискими рубинами и прочими камнями всевозможных родов, а владельцы лавок были каменные. И тогда я бросил бывшие со мной ювелирные изделия и взял столько камней, сколько мог нести, и я жалел, что со мной не было братьев, которые могли бы взять этих камней сколько хотят.