Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– О царь, – отвечал банщик. – Капитан прежде всего привез меня на остров и спросил, за что ты разгневался на меня. Я поклялся ему, что не знаю. Он пожалел меня и положил в мешок камень вместо меня. Когда же ты приказал бросить мешок в море, то обронил заколдованное кольцо, и я нашел его в рыбе. Увидав кольцо, я надел его себе на палец и, когда приехали твои повара, случилось, что я, не зная, махнул рукой, и головы их слетели. Перстень я принес теперь тебе, потому что ты прежде был ко мне милостив, а добра я никогда забыть не могу. Вот, бери свой перстень, и если я виноват в чем-нибудь перед тобою, то скажи мне, и потом можешь казнить меня.

Он снял с пальца перстень и подали его царю. Царь взяли перстень и надел его себе на палец. Он встал и обнял Абу-Сира.

– Ты лучший из людей! – сказал он. – Не порицай меня, а прости за то, как я поступил с тобою. Если бы перстень этот нашел кто-нибудь другой, то ни за что не отдал бы мне его.

– Я охотно прощаю тебя, о царь, – отвечал Абу-Сир, – но скажи мне только, за что ты так на меня рассердился, что велел меня убить?

– Теперь я вижу, – сказал царь, – что ты совершенно не повинен, но мне красильщик рассказал вот то-то и то-то.

И он повторил ему все, что красильщик говорили ему.

– Клянусь Аллахом, – отвечал Абу-Сир, – я никогда не видал христианского царя, никогда в жизни не бывал в христианской земле, и мне никогда не приходило в голову мысли убивать тебя. Красильщик был моим товарищем и соседом в Александрии, там нами стало жить не под силу, и мы, заключив союз, уехали с ним оттуда.

И он подробно рассказал все, что с тех пор с ним было, как он был избит красильщиком и как красильщик же посоветовал ему сделать мазь.

– Но надо тебе сказать, царь, – продолжал он, – что мазь эта совершенно безвредна и что у нас дома ее постоянно употребляют, но я забыл о ней, и напомнил мне ней красильщик. А теперь пошли за привратником в тот хан, где мы жили, и пошли за рабами красильщика, и спроси их, правду ли я говорю.

Царь послал за указанными людьми, и они подтвердили слова Абу-Сира.

– Приведите ко мне красильщика босого, с непокрытой головой и с завязанными назад руками, – распорядился царь.

Абу-Кир сидел дома очень довольный, что ему удалось уничтожить Абу-Сира, и не заметил приближения царских телохранителей, которые бросились на него и осыпали его ударами. Они завязали ему назад руки и потащили его к царю, где он увидал сидящего Абу-Сира, привратника и их работников.

– Разве это не твой товарищ, – сказал ему привратник хама, – с которым ты жил и у которого украл деньги, оставив его на моих руках больного?

– Разве это не тот человек, – сказали ему рабочие, – которого ты приказал нам схватить и бить?

Низость Абу-Кира стала для царя очевидна.

– Возьмите его, – сказал он своим телохранителям, – и проведите по городу напоказ перед всеми, а потоми завяжите в мешок и бросьте в море.

– О царь, – сказал Абу-Сир, – позволь мне вмешаться в это дело и просить тебя простить его, так как я все простил ему.

– Ты простил ему его вину перед тобою, – сказал царь, – но я не прощу его вины передо мною.

И царь приказал взять его и исполнить высказанный им приговор, и Абу-Кир был брошен в мешке в море.

– А ты, Абу-Сир, – продолжал царь, – можешь просить у меня все, что хочешь, и я все исполню.

Абу-Сир просил, чтобы его отправили на родину, так как он не хотел более оставаться в этом городе.

Царь одарил его очень щедро и дал ему целый корабль, нагруженный товарами. Матросами на этом корабле были мамелюки, которых он тоже подарил ему. Предварительно он предложил ему место визиря, но Абу-Сир отказался. Цирюльник, простившись с царем, вышел в море и шел, не останавливаясь, до берегов Александрии. Он причалил к берегу, и один из его мамелюков увидал около берега мешок.

– Посмотри-ка, хозяин, – сказал он, – какой большой и тяжелый завязанный мешок.

Абу-Сир велел развязать его и увидал там тело Абу-Кира, которого море выкинуло в Александрии. Он взял тело, похоронил его в окрестностях города и поставил памятники с такой эпитафией: