Тысяча и одна ночь. В 12 томах

И когда два царя вышли из хаммама и сели на свои троны, процессии их невест, состоящие из жен эмиров и сановников, выстроились в два ряда, одна справа, а другая слева от двух престолов. И две сестры вошли в залу, поддерживая друг друга, как две луны в ночь полнолуния.

Затем к ним подошла самая благородная из присутствующих дам. Она взяла Доньязаду за руку и, сняв с нее покровы, облачила ее в платье из синего атласа, от красоты которого улетал разум. И именно об этом поэт сказал:

Она идет, одетая в темно-синее платье,
и кажется, что это лоскут,
оторвавшийся от лазурного небосвода.
Ее глаза — доблестные сабли, а веки — колдовские кинжалы.
Ее губы — пчелиный мед, а щеки — букет роз.
Тело ее словно лепесток жасмина.
Запомни изящество ее форм
и ее очаровательные округлые бедра!
А талию ее можно спутать с бамбуковым стеблем,
погребенным в долине зыбучих песков.

И царь Шахземан, супруг прекрасной Доньязады, встал, чтобы увидеть ее. И, восхитившись ее нарядом, он взошел на трон свой. Это стало сигналом к переодеванию, и Шахерезада с помощью дам из свадебной процессии нарядила сестру в платье из шелка абрикосового цвета. Затем она поцеловала ее и поставила перед троном мужа. И в этом новом платье она была еще очаровательнее и прекраснее, и, казалось, это о ней сказал поэт:

Луна на зимнем небосклоне с тобою не поспорит
своею красотой, о дивная юница!
И локоны твои длиной до пят
темны как ночь.
И кажется, они рассвету не дают
пробить ночную тьму.
Но ты со смехом отвечаешь:
«Ах, вовсе нет! Ведь это тучка
наплыла на луну».

И царь Шахземан спустился с трона, чтобы посмотреть на новобрачную Доньязаду и полюбоваться на нее со всех сторон. И таким образом он стал первым, кто наслаждался ее красотой, а затем он вернулся и сел рядом со своим братом Шахрияром. И Шахерезада, поцеловав младшую сестру, сняла с нее платье абрикосового цвета и надела на нее бархатную тунику цвета граната, сделав ее похожей на ту, о которой поэт сказал:

Полна ты благодати.
В гранатовой тунике идешь, покачивая станом,
ты с грацией газели.
Из глаз прекрасных летят разящие, стремительные стрелы
при каждом шаге.
Светило красоты, ты озаряешь землю
своею славой!
Уйдешь — и тьма ночная на лик вселенной
сразу набегает.

И снова Шахерезада и подружки невесты медленно провели ее по свадебной зале. И в то время как Шахземан смотрел и поражался красоте ее, Шахерезада надела на нее шелковое лимонно-желтое платье с полосатым узором. И она поцеловала сестру свою и прижала к груди. И Доньязада была похожа на ту, о которой поэт сказал:

Во время безмятежной ночи
она похожа на полную луну,
И взгляд ее волшебный
нам освещает путь.
Но если близко подойти к огню
ее прекрасных глаз
в надежде душу отогреть,
Тебя два часовых там встретят —
две твердые и молодые груди.

И Шахерезада медленно провела ее мимо двух царей и перед всеми гостями. И два царя подошли к Доньязаде и, внимательно рассмотрев ее, совершенно очарованные, вернулись на троны свои. А Шахерезада снова расцеловала ее и снова переодела, нарядив в атласное зеленое платье, расшитое золотом и усыпанное жемчугом. И она расположила все складки этого наряда симметрично и украсила ее лоб блестящей диадемой, опоясанной изумрудами. И Доньязада, стройная, как молодая ветвь, сделала круг по зале, поддерживаемая своей любимой сестрой. И она была прелестна, и поэт не солгал, когда сказал о ней:

Красотка юная, зеленый твой покров
скрывает цвет граната, который краше
твоей туники превосходной!
И я спросил тебя:
«Как называешь ты прекрасный свой наряд?»
И ты ответила:
«Рубашка лишь простая, боле ничего».
И я воскликнул: «Чудная рубашка!
Она мне печень может разорвать!»