Тысяча и одна смерть

Да, помнится, лет пятнадцать назад, когда я в первый раз провел пси-экспертизу по реальному Делу, со мной такое творилось!.. Интересно, как нынешняя молодежь на это реагирует? Есть там, в этом пожаре на Пятницкой, впечатляющие кадры… Как двое детей — мальчик четырех лет, а девочка — семи сгорают живьем в квартире из-за того, что их пьяный отчим, уходя, швырнул в угол прихожей горящий окурок…

— Ну что, посмотрел?

— Пос… пос… посмотрел…

— Чай будешь? С лимоном, между прочим, да и бутерброды имеются. Война войной, а обед — по распорядку, как говорится… Ты с чем бутерброд хочешь: с ветчиной или с сыром?

— Да вы что?! Какие могут быть бутерброды?! Ведь там… там… дети!..

— Понятно. Ничего, скоро привыкнешь. Ко всему человек привыкает — свойство такое защитное у него имеется.

— Послушайте, Валентин Валентинович… Может быть, я чего-то не понимаю, но как можно привыкнуть к ТАКОМУ?

— Говорю тебе: привыкнешь-значит, привыкнешь… А нет — или сопьешься, или в психушку сядешь. Такой у нас расклад… Ты пойми: мы свидетельствуем факт чьей-то смерти. И только! Мы должны установить: каким образом и вследствие чего произошел сей прискорбный факт — и все! Все равно ничего уже не изменишь… Мертвым — в могилу, а живым — жить…

— Не знаю, Тиныч. Мне кажется, все это цинично как-то…

— Дурачок, где же ты раньше был? Ты что — в первый раз об этом задумался? Впрочем, пятнадцать лет назад твой покорный слуга тоже не любил задумываться на моральные темы… Пси-эксперт — это звучит громко! Всевидящий взгляд! Экстра-способности! Распутывание чужих судеб! Свидетель чужой смерти! В конечном итоге, быть не таким, как все, чтобы на тебя глядели с восхищением и завистью!.. Романтическая чепуха вылетела из головы после первой же недели реальной работы. Помню, есть не мог и спать не мог, с лица спал, ходил сам не свой, а перед глазами видения из Дел — «кадры», как мы их называем, — все мелькали…

— Ну и как же вы… привыкли?

— Как видишь… Послушай, ты не знаешь, где можно купить хорошую колбасу?.. Жаль. Тогда продолжим наш трагический, но нужный людям труд. Вот тебе бланки, заполняй пока то, что и без экспертизы ясно… «Я, пси-эксперт такой-то, освидетельствовал смерть гражданина… гражданки… ненужное зачеркнуть, нужное подчеркнуть… по делу номер…» — и так далее, все, как полагается…

Сейчас главное — сбить психологический шок у парня. А страстей-мордастей он еще успеет насмотреться… А вот и наш шеф. Решил, наверное, что мы тут байки травим с «будущей сменой», раз еще Дела тащит.

— Что-нибудь срочное, Семен Григорьевич?

— Понимаете, Валентин Валентинович…

— Понимаю, понимаю… У «бытовиков» опять завал, помощь требуется.

— Вот именно. Вы прямо мои мысли читаете, Валентин Валентинович!

— Это профессиональное, Семен Григорьевич. Пси-эксперт окружающих насквозь видит!.. Шутка.

— И попрошу, Валентин Валентинович, сделайте сегодня же… Это вчерашние случаи, и родственники второй день уже волнуются…

Хм, можно подумать, что, узнав о смерти близкого им человека, люди сразу успокоятся…

— Ладно, сделаем…

— Ну, спасибо, Тиныч!

Что это сегодня с шефом? Никогда он меня еще Тинычем не называл. Похоже, он и сам смутился, раз выскочил из кабинета, как ошпаренный.

— Ну что, стажер, руки чешутся попробовать? Ладно, бери вот это, вот это, еще вот это и… хватит тебе, пожалуй, для начала. Только не копайся там особо. Требуется установить лишь личность и адрес покойника. Все понятно?

— Понятно… А кто такие «бытовики»?

— Отдел по рассмотрению фактов гибели людей в быту… Идет, скажем, человек по улице, а сверху на него — пресловутый кирпич… Или под поезд кто-нибудь попадает… в пьяном виде, разумеется. Документы мало кто с собой носит, вот и приходится прежде всего личность покойного установить…

— А каким методом работать: идентификации или визуализации?

— Не люблю я этих ученых словечек… Как хочешь, так и работай. И чему вас только в Школе учат, а?

Между прочим, он в самую точку попал. Ведь можно отождествить себя и жертву, быть в ее теле, что ли, а можно наблюдать за смертью человека со стороны. И неизвестно еще, что парню будет легче как начинающему эксперту: умирать самому или видеть, как на твоих глазах погибают другие…

Черт, опять Ирине позабыл позвонить! Ладно, перед уходом позвоню… позвоню…

Настойчивый звонок в дверь квартиры. Включаю свет в прихожей, на ходу привычно поправляю волосы. «Кто там?» Молчание, потом торопливый детский голос из-за двери:

«Мама, мамочка, открой, это я!» Это же Светланка! Каким образом? Ведь она должна быть у свекрови! Неужели что-нибудь случилось?! Мысли прыгают у меня в голове, пока я дрожащими от волнения руками отпираю дверь и… Ничего не понимаю! В тесноту прихожей врываются двое — потные, сопящие, торопливые, злобные. Оба с пистолетами. Имитаторы! Облапошили меня, обвели вокруг пальца, хотя в последнее время про этих бандитов, умеющих подделываться под любые голоса, и говорят, и пишут в газетах… «Говори, где деньги, золото, валюта? Ну, говори же, стерва!» — «Чего ты с ней возишься, Гнилой? Сами найдем, что нужно!»…