Тысяча мелких забот

— Кажется, должны быть, — и открыл один из ящиков. — Вот, держи! Попробуй найди еще друго­го, как я! Не найдешь...

— Промокать не будут?

— Какое там промокать, мы в таких Германию брали.

И вдруг Сандро прорвало:

— А чего морочил голову, чего сразу не выдал?!

— Вах, вместо спасибо еще ругаешь? — поразился завхоз и передернул плечами. — Что за люди, прямо с ума сведут!

Еще не рассвело, а Сандро был уже на ногах. Быст­ро собрался в дорогу — надел высокие сапоги, свитер из толстой шерсти, подпоясался солдатским ремнем, нахлобучил сванскую войлочную шапку и сунул в карман тяжелый охотничий нож.

Он издали заметил ждавший его грузовик и уско­рил шаг. Шофер Вануа спал, уронив голову на руль.

— Привет, Вано, — Сандро, улыбаясь, постучал по стеклу. — Давно ждешь?

— Привет. Почем я знаю, спал.

Сначала заехали за вещами Марго, Маквалы и Ти­ны. Невыспавшиеся, с измятыми лицами — вредно, не привыкли так рано вставать, — они совсем не похо­дили на себя — всегда оживленных, беспричинно смеявшихся.

Вануа забрался в кузов, Сандро подавал вещи. По­том заехали за вещами топографа. Тот их не задер­жал — ждал с чемоданом и свернутой постелью. И уже после этого отправились к Вануа в деревню Дигоми. Вануа не спеша, задумчиво бродил по дому, укладывая в чемодан вещи. Жена следовала за ним, о чем-то робко спрашивала, он отвечал небрежно. По всему, и как он двигался и как говорил, чувство­валось: Вануа единовластный хозяин в доме.

— Вано, бритву не забыл? — напомнила жена.

— Как я могу забыть, — буркнул Вануа, стряхивая с колен налипшую грязь.

Женщина счистила пятно с брюк и опять спросила озабоченно:

— Дать тебе с собой зеркало?

Вануа раздраженно передернул плечами.

— Еще чего, только зеркала там не хватает!

Путь от Мцхеты до Гори Сандро считал самым скучным отрезком дороги. Со скуки он то и дело за­куривал и исподтишка наблюдал за Вануа, невольно улыбаясь — очень уж чудной был этот Вано из Дигоми, неторопливый и невозмутимый. Вряд ли хоть что-нибудь на свете вызвало б у него спешку или удивление. Вануа обладал завидным даром спать — не упуская ни минутки, раз двадцать — тридцать умудряясь соснуть хоть по пять минут, если ж уда­валось, спал все двадцать четыре часа да еще с тру­дом продирал глаза. А проснувшись, потирал за­спанное лицо ладонью, проверяя — как щетина. И хотя успел отрастить порядочное брюшко, все рав­но крепким человеком был дигомский Вануа, здо­ровяком.

Сандро вдруг заметил под деревом снег и обра­довался. Потом пятна снега замелькали чаще. И чем дальше отъезжали от Мцхеты, тем больше станови­лось снегу, а равнина за долгим подъемом после Гори вся белела от снега, только мокрое шоссе пе­реливалось темной полосой.

До села, куда они направлялись, добирались мучи­тельно долго, никак не могли отыскать его. Какой-то прохожий указал дорогу: проедете, говорит, кило­метров пять и у станции свернете в горы. Битых два часа они не могли найти здание станции. Потом вы­яснилось: раз десять проезжали мимо, пока не уз­нали от насквозь промокшего мальчишки, что стан­ция — это всего-навсего автобусная остановка, два столба, перекрытых бетоном. На проселок, ведущий к селу, они свернули уже в сумерках, и семь кру­тых километров грузовик одолевал с хрипом. Сов­сем стемнело, и валил снег, когда Сандро вылез из машины и пошел по безлюдному проулку. В одном доме светился огонек, Сандро позвал:

— Эй, эгей, хозяин!

Слишком уж громко получилось, даже неловко стало: чего разорался тут, в чужой деревне? Из до­ма не откликнулись, и он прошел к соседнему и опять громко позвал:

— Эй, эй, хозяин!

— Чего кричите, батоно, тут я, перед вами, — укоризненно сказал кто-то рядом.

Сандро даже вздрогнул от неожиданности и уста­вился на низенького человечка в двух шагах от себя.

Заложив большие пальцы за пояс, тот разглядывал Сандро.

— Послушайте, дорогой... Здравствуйте... Видите ли, нам комнаты надо снять для нашей экспедиции, мы из института географии, из академии... Завтра еще три девушки подъедут, нам две комнаты нужны.

— Две, говоришь?..

— Да, батоно...

— Две, две... — повторил задумчиво человечек. — Пожалуй, Эрасто сдаст...

Когда они подошли к машине, Вануа спал, при­строив голову на баранке. Сандро зло встряхнул его, и они поехали к дому Эрасто.

— Пожалуйста, — сказал Эрасто.

Они выгрузили вещи, перенесли их на верхний этаж — дом был двухэтажный. Сандро раз десять поднимался, спускался и, шлепая по снегу, с горе­чью обнаружил, что сапоги протекают. «Эх, разве дал бы мне этот тип хорошие...» Но делать было не­чего.

Как только устроились, хозяин позвал их к столу, стол уже был накрыт на первом этаже.

Вести застолье он пригласил соседа, Михако. Язык у того подвешен был славно, однако тамадой ока­зался скучным — тосты предлагал избитые. Вануа яв­но пришелся ему по душе — то и дело говорил ему здравицу.

Угощение было нехитрое, но вкусное — лобио, со­ления разные, а вино — никудышное.

— Выпьем за наших родных, — говорил Михако. — Живым здравствовать, быть крепче железа, усопшим жить в наших сердцах! Выпьем за то, чтоб иметь близких людей, таких, что заменят родных!