Тысяча осколков тебя

То, что мы сделали абсолютно запрещено. Если царь когда-нибудь узнает, что у нас был секс, я сомневаюсь, что у него достаточно средневековые нравы, чтобы убить Пола за это, но он может сослать его в какой-нибудь далекий гарнизон, возможно, в Сибири. Что будет со мной? Я не знаю, но в этом не будет ничего приятного.

— Это останется между нами, — мягко говорю я. — Эта ночь наша, и больше ничья, навечно.

— Навечно.

Я дотрагиваюсь до щеки Пола одной рукой.

— Теперь мне нужно рассказать тебе еще один секрет. Ты обещаешь сохранить его?

— Конечно, мил… Маргарет, — Пол хмурится, очевидно, не понимая, куда я веду. — Что вы хотите мне рассказать?

Глубокий вдох. Вот и всё.

— Правду.

Глава 16

Мама и папа говорили мне насколько умен Пол. Я видела, как формулы бегут с его ручки, пока он говорит о совершенно других вещах. Он помог разработать механизм путешествий во времени.

Но я никогда не верила в его гениальность так, как сейчас, когда после того, как я рассказывала свою историю меньше получаса, он в общих чертах понял теорию параллельных измерений.

— Вы одновременно Великая Княжна и другая Маргарет, — говорит он. — Вы тот же человек, живущий двумя отдельными жизнями.

— Сейчас уже не такими отдельными.

— И вы верите, что я одновременно это я и другой Пол, которому разрешено учиться в университете и стать ученым.

То, как Пол формулирует фразу, заставляет меня остановиться. Только дети богатейших людей могут здесь мечтать о высшем образовании. Не удивительно, что он так берег книгу, которую я подарила ему.

— Это правда. Он сейчас спит внутри тебя. Не осознает, что происходит. Но он, часть тебя.

Он обхватил руками колени, серьезный и целеустремлённый даже несмотря на то, что мы все еще в постели, простыни смяты вокруг нас, на наши ноги наброшена шуба. На лице Пола такое выражение, с которым я знакома, но только недавно научилась его понимать. Это значит, что Пол обдумывает ситуацию, взвешивает каждый вопрос, разгадывает загадки.

Наконец, он говорит:

— Это объясняет мои сны.

— Сны?

— В последние две недели у меня были реалистичные и странные сны, — его улыбка предназначена не мне, а изображениям, мелькающим у него в мозгу. — Мне снились Вы, рисующая маслом вместо карандашей, ваши волосы распущены. И Ваша мать, снова живая, она учила меня физике. Профессор Кейн, который был мне почти отцом. Комнаты не такие огромные, как во дворце, но в них были чудеса, например, машины, в которых содержались библиотеки, в которых можно найти любой факт, который можно только вообразить.

— Это компьютеры. Дома мама жива, и она действительно тебе преподает. Она твой руководитель в колледже. Боже, ты помнишь.

— Еще мне снился друг, или брат, я не уверен, который всегда создает проблемы из лучших побуждений. — его глаза испытывающе смотрят на меня. — Скажите мне его имя.

— Тео. Его зовут Тео.

Пол глубоко вдыхает.

— Тогда всё, что Вы говорите — правда.

Я смеюсь вслух.

— Ты правда мне веришь. Большинство людей подумали бы, что я сошла с ума.

— Если Вы когда-нибудь сойдете с ума, это будет более драматично.

Его прямота застает меня врасплох.

Он замечает мою реакцию.

— Я только хотел сказать, Вы страстная натура. Вам нужны эмоции, и вы вызываете их у окружающих, когда есть возможность. Если бы Вы были не в своём уме, Ваши импульсы поглотили бы Вас. Вместо этого Вы предоставляете очень неправдоподобные объяснения в очень убедительной манере. Таким образом, Вы говорите правду.

«Прав ли он насчет того, что я вызываю у людей эмоции, когда у меня есть возможность? Даже бываю драматична?»

«Ты отправилась на полупродуманный квест мщения против Пола на совершенно неиспытанном экспериментальном устройстве», думаю я. Возможно, в его словах есть смысл.

Пол внимательно изучает мое лицо, как если бы он был живописцем, которому нужно узнать каждую тень, каждую линию. Он тихо добавляет:

— Думаю, я в любом случае поверил бы Вам.

Никто никогда в меня так не верил. Я снова чувствую, как выворачивается сердце, будто срывая с меня покровы, выставляя напоказ и каким-то образом делая меня счастливее чем когда-либо.

— Ты должен помочь мне найти Жар-птицу, которую у тебя забрал Полковник Азаренко.

— Я этого не помню. Опять же, исходя из вашего описания, я не должен помнить.

У Жар-птицы есть свойство объекта из другого измерения, не невидимость, не неосязаемость, но свойство оставаться незамеченным. Я провела пальцами по своим взъерошенным волосам.

— По нашим последним сведениям, Азаренко был в Москве. На какой он стороне, как ты думаешь?

— Он предан Царю Александру до фанатизма. Он поведет солдат от Москвы прямо на битву. Я не сомневаюсь, что он уже на линии фронта.

— Тогда мы отправимся на фронт.

— Вы должны поехать в Москву, — его глаза встречаются с моими, спокойно и уверенно. — Вы должны понимать опасность.

— Теперь ты понимаешь, что на кону стоит больше, чем моя жизнь.

— Нет, — коротко говорит он. — Для Великой Княжны Маргариты это единственный риск, единственная настоящая опасность.

Снаружи воет ветер, сотрясая оконные стекла и ветви деревьев, словно пытаясь отомстить за то, что его заперли снаружи.