Тысяча поцелуев

– Фредди предпочитает мужчин, – коротко сказал Хью.

– Не понимаю… – растерялась теперь и Сара.

Дэниел прошипел ругательство.

– Христа ради, Прентис, она же благородная дама и к тому же моя кузина!

Сара не понимала, при чем тут это, но прежде чем успела спросить, Дэниел шагнул к Хью и прорычал:

– Еще одно слово, и я велю вас четвертовать.

Хью проигнорировал его и, не отрывая взгляда от Сары, пояснил:

– Точно так же, как я предпочитаю вас, он предпочитает мужчин.

Она не сразу поняла, а сообразив, ахнула и непонятно почему обратилась к Дэниелу:

– Неужели это возможно?

Тот, побагровев, отвернулся.

– Я не говорил, что понимаю Фредди, – продолжал Хью, тщательно подбирая слова, – понимаю, почему он такой, но это мой брат, и я его люблю.

Сара не знала, как реагировать, и повернулась к Дэниелу в надежде на помощь, но тот продолжал смотреть в сторону.

– Фредди хороший…

Сара взглянула на Хью: никогда еще не видела она его в таком состоянии: лицо свело судорогой, горло конвульсивно сжималось.

– Только благодаря ему я выжил в детстве. – Хью несесело улыбнулся. – Хотя, думаю, он сказал бы то же самое обо мне.

Господи, что же за человек их отец?!

– Он… он не такой, как я, – признался Хью, громко сглотнув, – но человек хороший: благородный и добрый.

– Допустим, – протянула Сара, пытаясь осознать происходящее. – Если вы так говорите, то я буду любить его как брата, но какое отношение это имеет… ко всему?

– Именно поэтому мой отец так жаждал отомстить вашему кузену, – ответил Хью, кивнув в сторону Дэниела. – И жаждет до сих пор.

– Но вы сказали…

– Я смогу держать его в узде, – перебил Хью, – но заставить передумать не смогу.

Он переступил с ноги на ногу, и Саре показалось, что в его глазах промелькнула искорка боли. Она проследила за его взглядом и увидела трость, лежавшую на ковре возле дивана. Он шагнул было в ту сторону, но прежде, чем успел нагнуться, Сара поспешила ее поднять.

Выражение его лица, когда она протянула ему трость, мало напоминало благодарность, но он с горечью проглотил все, что хотел ей сказать, и, ни к кому в особенности не обращаясь, заявил:

– После дуэли неизвестно было, выживу ли я.

Сара взглянула на Дэниела, и тот кивнул.

– Мой отец уверовал, что… – Хью осекся и обреченно вздохнул. – И, вполне возможно, он прав: Фредди никогда не женится. Я, наоборот, думал, что все может быть, но…

Он снова замолчал.

– Хью? – тихо позвала Сара, когда молчание затянулось.

Он повернулся к ней, и она увидела ожесточение у него на лице.

– Не важно, что думал я. Отец убежден, что именно на мне лежит ответственность за следующее поколение. Когда Уинстед едва меня не убил…

Он пожал плечами, предоставив Саре и Дэниелу прийти к выводам самостоятельно.

– Но ведь не убил же, – заметила Сара. – Так что вы вполне можете… – Никто ей не ответил, и, помолчав, она решила на время позабыть о девичьей скромности и напрямик спросила: – Вы же можете, не так ли?

Он мрачно усмехнулся:

– У меня нет причин для сомнений, хотя, признаюсь, отцу об этом факте я не сообщал.

– Не думаете, что следовало бы? Может, тогда он оставил бы Дэниела в покое и…

– Мой отец, – резко перебил Хью, – никогда не откажется от мести.

– Это верно, – подтвердил Дэниел.

– Я все равно не понимаю, – устало проговорила Сара, – какое это имеет отношение к тому, каким образом Хью привез тебя из Италии.

– Если хочешь, выходи за него, – сказал Дэниел, – не буду мешать: мне Хью нравится и всегда нравился, несмотря на эту проклятую дуэль, – но сначала ты должна узнать правду.

– Какую правду? – взорвалась Сара. Ее уже тошнило от их недомолвок: ходят вокруг да около, а она понятия не имеет, в чем проблема.

Дэниел долго смотрел на нее, прежде чем коротко сказать Хью:

– Расскажите, как вам удалось убедить отца.

Она взглянула на Хью, но тот смотрел в какую-то точку поверх ее плеча, словно ее здесь и не было.

– Расскажите ей!

– Больше всего на свете мой отец любит свой титул, – глухо пробормотал Хью. – Я всего лишь средство к достижению цели – причем, как он считает, единственное, а следовательно, бесценен.

– И что это значит? – жестко спросила Сара.

Он повернулся к ней, будто только сейчас вспомнил о ее существовании, и тихо спросил:

– Неужели не понимаете? Когда речь идет о моем отце, я могу ставить на кон единственную вещь – себя.

Саре окончательно стало не по себе.

– Я составил контракт, в котором изложил все обстоятельства дела, и поставил отца в известность о своих планах, если вашему кузену хоть чем-то навредят.

Сара ахнула от дурного предчувствия, но все же выдавила:

– И что… что тогда будет?

Хью пожал плечами:

– Я покончу с собой.

Глава 17

Хью боролся с желанием схватиться за виски. Голова раскалывалась, и он был уверен, что единственное средство от боли – это задушить Дэниела Смайт-Смита.

Единственный раз все в жизни Хью складывалось чертовски идеально, пока Дэниелу не вздумалось сунуть нос в дела, его не касавшиеся, туда, куда не звали.

Не так представлял себе Хью этот разговор.