Тысяча ступеней (СИ)

  - А! Да! Да! Наша планета действительно такая. Она вся наполнена чудесами и с точки зрения разума невозможными вещами. - Король встал и вышел вперёд так, чтобы его было видно. - Вот что я вам расскажу: Аримбла обладает мощной энергетикой. Часть её находится вне границ реальности. Время от времени Аримбла завлекает к себе тех, кто не почувствовал всех прелестей приключений, или тех, кто собрался в одном месте из разных параллельных миров, вроде вас. Мы же знаем, что Аримбла не отпустит вас до тех пор, пока вы вдосталь не хлебнёте разных происшествий. - Король довольно улыбнулся, заметив произведённое впечатление. И ещё довольнее присовокупил: - Насколько известно выбраться с неё не удалось никому.

   Кто-то кашлянул. Это был Степан:

  - Я не собираюсь сидеть на месте. В мои годы повидать мир - великая вещь!

   И вслед за ним согласились многие. В их числе оказались все женщины. А вот четверо мужчин решили остаться.

  - Это хорошо, - сказал Уль. - Обычно на дороге падают хуже приспособленные к тяготам пути. Хорошо когда их побеждает нерешительность в цивилизованном уголке. Значит, остальные дойдут!

  - Отец! - послышался тихий, но звонкий юношеский голос сзади них.

  - Да? - осведомился король у сына.

  - Дозвольте мне уйти с ними.

  - Но между нами всё разъяснено.

  - Неужели я не вижу, отец, что вы не доверяете мне даже после этого случая. Я не могу мучить вас и терзаться самому у меня уже нет сил! Отпустите меня, прошу вас!

   Витор заметил переход с обращения "ты" на "вы".

   Не меняя выражения лица, Уль ответил:

  - Хорошо.

   Глава десятая

   Так к путешественникам присоединился ещё один человек. Их стало пятнадцать. Сам король Уль проводил их за черту города и сдержанно помахал рукой сыну вслед.

   По планете пошли: Степан Борчаков Матвеев, Парауэл, Рауль, Витор Килси, Михаил Борисович Полин, Пол Нэдсон, Валеко, Наталья Вашинкова, Эр Лан, Станис Лановин, Кати Вейс, Теодора Метьюз, Сара Даулинг, Чарльз Уарт и принц Пен. Некоторым из перечисленных желательно бы было знать причину холодности отношений между сыном и отцом, но никто Пена ни о чём не спросил.

   Идти мимо реки, но в свободной степи было гораздо приятнее и легче, чем пробираться сквозь джунгли. Попутчики переглядывались, глядя на первозданный лес, который с этого берега казался непролазной чащобой, и весело шли по ровному лугу, видевшемуся им широкой лёгкой дорогой.

   Однако степь так же таила свои неприятности. Звезда Нрана обогревала путешественников столь щедро, что время от времени люди чувствовали недомогание. Для того чтобы не упасть в обморок от удара, Пен, знавший о неприятностях, грозящих в степи, предложил надеть на голову что-нибудь из головных уборов, имеющихся у них в наличии. Их захватили не все, поэтому на скорую руку соорудили из кусков материи. Для этого распаковали ноши и из них взяли две рубашки и два платья - женщины возмутились, считая из-за своего меньшинства себя обиженными, но, когда их прелестные головки очутились в безопасности от воздействия красного солнца неким видом платка, то они даже стали благодарить. После этого изобретения от лучей Нраны, поход возобновился.

   Поверхность медленно, но явно повышалась. В первую очередь это выражалось усталостью, начинавшей наваливаться на людей всё сильнее. Решили остановиться тут же, так как места были абсолютно одинаковые и поэтому искать лучшего не стали.

   Разбившись на группы, путешественники разостлали небольшие одеяльца и, разложив на них еду, стали ужинать. Нрана склонилась к восточному горизонту, но от этого её палящие лучи не стали мягче. Даже сквозь одежду Нрана обжигала плечи и спины. Но люди остались на месте. Лишь время от времени передёрнув плечами, они продолжали утолять голод.

   Насытившись, все единодушно решили остановиться на ночлег. Стали размещаться. Неосознанно образовался круг вокруг Пена. Тот не обратил на это ни малейшего внимания.

   Вблизи его ложа разместился, чуть ли не на самой траве, Степан. Он немного поворочался и, почувствовав по своей старости, что ему не уснуть, поднялся на локте и взглянул на лежавшего около него Пена. Тот тоже не спал. Все остальные были ещё либо заняты устройством на ночлег, либо уже уснули.

  - Послушай меня, старика, - сказал Степан. - Обычно рассказ о чём-то тяготеющем над душой помогает облегчить её.

   Степан замолчал, выжидая. Пен повернулся к старику.

  - Меня тяготит не преступление, а отношение отца ко мне.

  - А разве это не одно и то же?

  - Может быть.... Но такой вывод трудно принять. Видите ли, отец долго подозревал меня в бунте против себя, и, я думаю, он и сейчас не уверен в моей невиновности. Всё так перепуталось!.. - громко воскликнул Пен. Несколько человек приподнялись и посмотрели в их сторону. Ни Пен, ни Степан не обратили на них внимания. Молодой принц глубоко переживал, и Степан сильно сочувствовал ему.

  - Хоть моя душа отягощена собственным грехом, юноша, но я хотел бы взять часть твоей боли, если ты позволишь старику взять её.

  - Я вас благодарю за сочувствие и хочу ответить вам откровенностью.

   Юноша-принц на секунду замолчал и начал рассказывать: