Тысячи Историй (СИ)

И, спрашивается, почему он не обратился за этим к Темис, Дике и Эвномии[1]?

Они-то явно разбираются в этом лучше, чем она.

Но оставив её вопрос с сухим ответом: “Как можно доверять чужакам?”, — он только удалился на следующую встречу.

Подумаешь, какой важный предприниматель.

То она целые дни проводила подле громовержца Тора, который явно был рад компании старой знакомой, за сердцем которой охотится уже очень, очень, оче-ень давно.

Ей было в самом деле приятно, однако, и до ужаса стыдно — внушать несчастному ложную надежду не хотелось.

То Хель вдохновенно рассказывала и показывала ей свои владения.

На самом деле, оказалось, что царица Хельхейма довольно милая женщина, чуть старше, самой Паллады.

То, вот как сейчас, за ней по пятам, словно хвостик или приставленный охранять (интересно от кого?) стражник, ходил Арес.

Милостивый Зевс, папочка, ну и зачем только?!

Бог Войны всё время был мрачнее тучи и то и дело корчил странные рожи.

Бесит.

Но Паллада решила не вдаваться в подробности.

Было достаточно одного его удушающего присутствия здесь. Прямо рядом с собой.

И чего это он к ним с дядюшкой затесался?

Дома проблем что ли мало?

У него же скоро свадьба!

Вот бы и сидел подле своей ненаглядной невестушки и сторожил её неземную красоту от зорких взглядов многотысячных почитателей — того и гляди уведут.

Будет потом горевать, несчастный!

Стоило бы посмеяться…

Но в животе, совсем наоборот, только неприятно что-то кольнуло, а потом вдобавок ещё и потянуло, будто весь её ужин сейчас же выйдет наружу.

Жаль лишь, что не на свадебное платье Афродиты, будь она не ладна!

— Решил присоединиться ко мне? — когда оппонент встал к ней лицом к лицу, спросила совсем ненавязчиво.

Так, чтобы не подумал, что она предлагает.

Пусть лучше идёт выбирать наряд для скорого пышного торжества.

— Ну, раз ты предлагаешь. — И растянул губы в довольной улыбке.

Подождите…

Она предлагала?!

— Я не предлагала! — Эмоциональнее, чем нужно было.

Вот идиотка!

— Ты можешь идти, я не задерживаю.

Хорошо. Хорошо. Это было уже спокойнее.

Взгляд стоящего напротив мужчины потемнел, хотя казалось, что в темноте ранней ночи этого нельзя было заметить.

Что ж, она всегда видела больше других.

На свою же бедовую голову.

— А что, если я не хочу уходить? — спросил тихо.

Видимо, пытался таким образом показать, что разговор их, в назидание каждому второму, менее спокойному, должен быть как можно меньше наполнен взрывами и огнём.

И правильно было бы это всё, конечно, да Паллада, в свою очередь, уже закипала от злости.

На себя, на него, на прошлое.

— Я не в силах тебе препятствовать. — Равнодушно пожала плечами.

Хочешь — уходи.

Хочешь — оставайся.

Только меня не затягивай в свои бредовые игры.

— Думаю, тогда лучше уйти мне.

Вот и правильно.

Так и надо:

Кинуть надменный взгляд, презрительно хмыкнуть, круто развернуться и уйти настолько же легко, как если бы она шагала по невесомым, перистым облакам.

Так же, как сделал однажды он.

— Нет! — Поймал за руку, дёрнул на себя, выровнял перед собой по стойке “смирно”, как какого-то нашкодившего солдата-мальчишку, и не позволил сдвинуться с места.

Ого, да кое-кто здесь злится?!

Просто чертовски разгневан.

— Нет? — Достаточно насмешливо.

И попыталась тут же вырваться из стальной хватки.

Его касания причиняют ей боль.

Физическую, моральную, душевную. Всё разом.

И обжигают не хуже ядовитых цветков борщевика[2].

— Отпусти, нас могут не так понять. Мало ли, ещё донесут об этом твоей невесте.

Да, у неё тоже скопилось достаточно яда, который просто необходимо было куда-нибудь выплеснуть.

Вот бы ОН им ещё и захлебнулся.

— Ты правда повелась на этот маленький розыгрыш? — Уже без прежнего запала веселья. — Думаешь, хоть что-то в ней способно заинтересовать меня?

— Ну, все находят в ней что-то особенное, такие, как ты, не исключение.

Можно она плюнет ему в лицо?

— Не думаю, что тебе вообще принципиально, кто будет согревать тебе постель очередной ночью.

А вот это было лишнее.

Низко. Грязно. И по самому больному.

— Прекрати так делать! — В конце концов не выдержал мужчина.

— Делать как? — Уже не так слащаво, как прежде. — Обходиться с тобой также по-свински, как поступаешь со мной ты?!

Арес на секунду прикрыл глаза, чтобы дать себе время успокоиться.

Смотреть на неё и оставаться постоянно невозмутимым и хладнокровным просто непосильная задача даже для него.

Особенно для него.

— Да, я скотина, да, я урод, да, я сначала делаю, а потом думаю о последствиях, в отличие от тебя, о Светлейшая Царица Знаний, — выплюнул так, будто весь день пытался сорвать её имя с языка. — Но ты-то не такая. Ты ведь другая, так почему же ты продолжаешь меня мучить?

Держит её за плечи, чтобы не сбежала.

Несильно сдавливает, принуждая к спокойствию и внимательному прослушиванию.

И смотрит прямо в глаза.

Его серебристые против её янтарных.

Так гипнотически.

Так завораживающе.

— А может, всё дело в том, что ты просто меня не знаешь?

Глупое оправдание, на самом-то деле.

И в подтверждение этого от блондина слышится смешок.

Весёлый.

Ухмыляющийся.

Но едва-едва, совсем чуть-чуть, надломленный.