Тысячный этаж

– Хороший способ победить, – серьезно сказала Леда. – Разогнать всех по домам.

Они рассмеялись, и на мгновение мир обрел привычные очертания. Но вот смех утих, и обе девушки, взглянув друг на друга, поняли: в их отношениях не так все просто.

Эйвери первой покинула поле боя.

– Пойдем танцевать? – Она повернулась к Ватту и поставила на стол нетронутый бокал шампанского.

– Как пожелаешь. – Ватт взял Эйвери за руку. – Леда, приятно было познакомиться.

– Пока, – бросила ей через плечо Эйвери и утянула Ватта в толпу.

– Ага, увидимся, – пробормотала девушка, но они уже ушли.

Задержавшись у столика, Леда быстро выпила виски с содовой, а потом и оставленное Эйвери шампанское. Странный он какой-то, этот Ватт. Ей хотелось расспросить о нем Эйвери… а также о многом другом. Вот только как?

Возле танцпола мелькнул Атлас. Пожалуй, надо вернуться и найти его.

Вместо этого Леда направилась к бару, навострив худые плечи как кинжалы. Сперва ей надо выпить еще.

Эрис

Эрис лежала на кровати Мэриель, лениво свернувшись в калачик. Сквозь приоткрытые веки она наблюдала за подругой: та сидела за столом и что-то яростно печатала, готовясь к урокам. Бледно-зеленые стены комнаты были покрыты инстафото Мэриель с друзьями и различными постерами: солнце, садящееся за острые пики горных хребтов, огненная луна во время затмения. Из колонок доносилась музыка в стиле кантри. До сих пор Эрис знала только одного человека, настолько помешанного на кантри, – Эйвери. Но у той всегда были странные вкусы. Забавно, что эти две девушки, столь близкие Эрис, любили одну и ту же музыку.

– Долго тебе еще? – спросила Эрис, не собираясь торопить Мэриель.

На самом деле Эрис даже не ожидала, что ей так понравится проводить время в тишине вместе с Мэриель, глядя, как та готовится к урокам. Девушка не могла вспомнить, когда лежала вот так на чьей-то постели в совершенном покое.

– Почти закончила. – Сосредоточенная Мэриель нахмурила брови.

«Где ты?» – прислала фликер Каролина.

– Я у Мэриель, – вслух сказала Эрис, составляя ответ.

Каролина уже познакомилась с Мэриель и была в курсе, что они стали проводить много времени вместе.

– Это мама, – пояснила Эрис, поскольку Мэриель услышала ее слова.

Девушка кивнула:

– Кажется, ваши отношения налаживаются.

И правда. После обеда с отцом Леды – когда Эрис узнала, что он и ее отец, – они с мамой заключили своего рода перемирие. Снова стали бродить по излюбленным местечкам на верхних этажах, как раньше, даже почти каждый вечер ужинать вместе. Без обиды на маму жизнь стала приятнее.

– Есть новости от твоего родного отца? – спросила Мэриель. – Когда ты снова с ним увидишься?

– Не знаю.

Они не строили планов на новую встречу, не обсуждали, станет ли мистер Коул как-то помогать им. Эрис спросила об этом у мамы, но Каролина ответила: ни о чем не беспокойся, все уже улажено. Что бы это значило? Закралась сумасшедшая мысль: что, если они с мамой переедут наверх и заживут одной большой семьей с Коулами?

– Уверена, он с тобой свяжется, – сказала Мэриель, но Эрис не чувствовала подобной уверенности. – Ему, наверное, так же неловко и непривычно, как и тебе.

– Спасибо. – Эрис не сожалела, что решилась рассказать Мэриель всю историю.

Она сделала это сразу, как вернулась из отеля. Ей нужно было с кем-то поделиться, а поговорить с друзьями с верхних этажей она не могла: ведь те знали Леду. К тому же девушке очень хотелось услышать мнение Мэриель. Ее отношение к жизни казалось Эрис необычным.

– Давай не будем больше говорить обо мне. – Эрис решила отвлечься. – Хочу поговорить о тебе.

– Но мне же так нравится постоянно говорить о тебе, – съязвила Мэриель.

Эрис выпрямилась и сердито глянула на подругу, та рассмеялась.

– Прости, – сказала она без всякого сожаления. – О чем ты хочешь поговорить?

– Знаю, что я бесконечно очаровательна, – сухо отозвалась Эрис. – Но если серьезно, мы встретились около месяца назад, да? А я до сих пор многого не знаю о тебе.

– Неужели действительно прошел месяц?

Эрис кинула в Мэриель подушкой, но девушка пригнулась.

– Хорошо-хорошо, что ты хочешь узнать?

– Твой любимый цвет, – незамедлительно ответила Эрис.

– Как типично для Эрис!

Эрис хотела кинуть очередную подушку, но Мэриель воскликнула:

– Зеленый! Точнее, мятный.

– Любимый предмет в школе.

– Это легко. Дебаты.

– Правда? – не удержалась Эрис.

Все любители дебатов, которых она знала, были ужасными занудами, расхаживали с видом всезнаек и носили отвратительные форменные жилеты. Мэриель казалась слишком крутой, чтобы принадлежать к их числу.

– Если ты так удивлена, очевидно, я еще не спорила с тобой достаточно сильно, – подшутила Мэриель.

– Не отказывай себе в удовольствии, – улыбнулась Эрис. – И чем ты хочешь заняться в будущем?

– Попасть на голографическое телевидение.

– И я!

Мэриель снова засмеялась. Она развернула кресло лицом к Эрис и положила скрещенные ноги на кровать. Один ее носок был розовым в белый горошек, а второй усеян крошечными оранжевыми тыквами.

– Вряд ли мы говорим об одинаковой карьере на телевидении, – сказала Мэриель с искрящимися глазами. – Я хочу стать политическим обозревателем.