У березки я заплакал

В середине девяностых годов в газете «Комсомольская правда» была опубликована статья, в которой сообщалось, что во Владимире, впервые в стране, создан и действует «Клуб самоубийц». Автор подробно рассказала о том, как в этом клубе готовят, в основном, молодежь, к суициду, какие изощренные способы предлагают к осуществлению самоубийства. В штате клуба был даже психолог, который очень тонко «работал» с желающими расстаться с жизнью.

Меня, как журналиста, статья заинтересовала, однако, сколько я ни пытался добраться до этого клуба, все мои усилия оказались тщетными. Видимо, конспирация этого заведения была на высоком уровне.

Лишь несколько лет спустя мне посчастливилось встретиться с одной девушкой, которая состояла в клубе, но так и не решилась на последний шаг. Она рассказала, что с ней происходило в те месяцы и дни и что привело ее к решению уйти из жизни.

– У меня была, на первый взгляд, благополучная семья – и отец, и мать хорошо зарабатывали, не отказывали мне ни в чем. Но они были настолько увлечены своей работой, что я их не видела целыми днями. И когда у меня возникли в школе конфликты со сверстниками, в результате которых я осталась практически одна, мне не с кем было поделиться своей душевной болью. Я завидовала тем девчонкам, которые могли откровенно рассказать о своих борениях и сомнениях матерям, найти у них понимание и поддержку. Я замкнулась сама в себе, погрузившись в какую-то тьму, выхода из которой не видела.

– Случайно узнала о «Клубе самоубийц». Насмотрелась на тех, кто подобно мне, захотел прекратить все мучения, обрести полный покой и полную свободу от всего. Мне в клубе предложили «мягкий» уход из жизни через принятие определенных таблеток. И я почти осуществила задуманное, но помешала случайность.

До сих пор наизусть помню записку, которую решила оставить родителям:

«Мама и папа! Почему вы не остановили меня, не спросили, что случилось, не сделали даже малейшего движения в мою сторону? Почему не протянули мне руку, хотя я, вероятно, показывала всем своим поведением: «Мне очень плохо, у меня беда. Помогите мне». Но никто из вас не отозвался. Прощайте».

Мама случайно нашла эту записку, в самый последний момент. Может впервые за все годы она поступила мудро. Истерики и криков, уговоров не было. Мама обратилась во Владимирский центр психологической помощи, где, в свою очередь, свели ее с одним батюшкой. Священник пришел к нам домой и беседовал со мной в закрытой от родителей комнате. Затем, видимо, он поговорил и с родителями. Несколько раз я посещала службу в храме, где служил батюшка. Не сразу, но я успокоилась, да и родители стали мне уделять больше душевного внимания, наши отношения стали более дружественными и теплыми.

Что же я поняла из бесед с батюшкой? Он определил источник психического надлома, толкнувшего меня к самоубийству – болезнь духа, реакция на невыносимую душевную боль, порожденную страданием. Особенно меня поразил вывод, что самоубийство – последний «дар» сатаны, высшая форма гордости, восстания против Бога, что не простится ни в этом, ни в будущем веке. Получалось, что я захотела построить свой рай на земле, чтобы в итоге попасть в ад. И, конечно, батюшка много говорил со мной о любви – к жизни, к людям, к Богу. Я впервые встретила человека, который поразил глубочайшим вниманием ко мне, у него даже глаза светились особой теплотой. Сегодня мне говорят о том, что священники не способны дать на исповеди прихожанам конкретные и действенные советы по разным проблемам. Я с этими людьми не согласна: спасший меня от суицида батюшка, который теперь является моим духовником, дал понять, что и среди духовенства есть люди, которые могут понять боль человека, «заглянуть» в его сердце, вернуть к полноценной жизни.

…Краткий рассказ девушки, которая уже училась на последнем курсе института, не прошел бесследно для моего сознания. У меня появилось стремление больше узнать о суициде, глубже понять, что происходило с двоюродным братом Сергеем три десятка лет назад. Тем более, что в наш век депрессии, как показывает статистика, количество самоубийств, причем среди людей самых разных возрастов, даже увеличивается.

Можно обрисовать психологию большинства случаев самоубийств. В основе их лежит в разных видах неверие, и, прежде всего, – неверие в Церковь как в живой организм любви, возглавляемый Христом. И это неверие в Церковь иногда проявляется даже у тех, которые считают себя верующими в Бога. Для таких людей безразлично, как учит о том и или ином предмете жизни православная Церковь: они полагают, что вправе иметь обо всем свое собственное суждение.

Сильно увеличивают разрыв между мечтой и реальностью современные массовая культура, компьютеры, средства массовой информации. В уныние может ввести человека и мода. Отсюда люди, вырванные из реальности, теряются в жизни и теряют самих себя. Мысль об аде в его религиозном понимании обычно не приходит в голову самоубийцы, который не имеет права распоряжаться своей жизнью, данной Богом.