У Черного моря (СИ)

В свой первый приезд после того, как Керем поселился у них, Ягыз попытался наладить с ним контакт – с ним и с Синаном, но… Тогда он окончательно понял, что они с его любимым младшим братом, братом, который спрыгнул с крыши, чтобы он не уезжал, братом, с которым они были так близки в детстве, что они совсем разные люди и им совершенно не о чем говорить. Синан и Керем болтали о какой-то ерунде – о своем университете, о том, куда они и когда ходили, что видели, кого видели, кого и что надо увидеть, и Ягызу казалось, что они говорят на каком-то чужом языке, понятном только им двоим.

Отец всегда был занят, Гекхан упивался своим семейным счастьем, и только мама всегда была рядом с ним.

– Я тоже совсем не узнаю Керема, – Хазан вздохнула. – Он был таким серьезным и спокойным…

– Думаю, у него было шанса быть другим рядом с сестрой Кериме, – хохотнул Ягыз, и Хазан шлепнула его по плечу.

Ягыз едва сдержался от того, чтобы вздрогнуть, когда это случилось, но покосившись на нее, увидел, что она этого не заметила. Она улыбалась, глядя в окно.

– О да, тетя Кериме может.

И они снова замолчали, но, к удивлению, Ягыза, их молчание не было неловким или напряженным, сердитым или скованным – просто спокойным, умиротворенным молчанием, как бывало у него, когда он ехал в машине с друзьями или членами семьи. Может быть, подумал он, они действительно уже начинают становится друзьями, партнерами? Несмотря на то, какие они разные, несмотря на различие в их планах, несмотря на то, как сложилось их знакомство.

– Что это? – Вдруг спросила она, указывая на коробку, лежавшую между сидениями, и Ягыз скривился.

– Можешь посмотреть. Только очень аккуратно, – вспомнил он, и Хазан приподняла брови, удивленно глядя на него.

– Пистолет?

– Подарок дедушки, – Ягыз дернул головой, и Хазан засмеялась.

– Твой дедушка любит… Серебристые подарки.

– Да, я тоже заметил тенденцию, – фыркнул Ягыз. – Честно, не знаю, что на него нашло, пришел сегодня и всучил… Это.

– Ну, – Хазан хихикнула, пряча пистолет обратно в коробку. – Каждый мужчина Карадениза носит пистолет. Такие у нас традиции.

Ягыз с трудом сдержался от желания скривиться.

– Да-да, и половина женщин, я знаю. Ты тоже носишь?

– Не ношу, – призналась она, к его облегчению, но тут же добила. – Но у меня есть.

– О Аллах, – Ягыз потер лицо рукой.

– И пистолет, и ружье – ружье мамино. – Она насмешливо улыбалась, глядя на него. – А как же иначе, когда твоя тетя – Кериме Йылдыз? Моя тетя стреляет лучше всех в Орду.

– Да ты что? – Ехидно хмыкнул он, и она серьезно кивнула.

– У нее и награды есть. – После недолгого молчания, она добавила, певучим тоном. – Когда-то она много тренировалась, сидя там, на ферме в горной деревне, стреляя по баночкам, и воображая, что это голова Хазыма Эгемена.

– Потрясающе, – в тон ей ответил Ягыз, и Хазан расхохоталась.

– Значит, стрелять ты не умеешь, – решила она. – Если хочешь, я могу тебя научить.

– Давай, – согласился Ягыз, поворачивая к ней голову и глядя ей в лицо. – Как-нибудь попробуем.

Синану пошла на пользу жизнь в горной деревне, решил Ягыз. Чистый свежий воздух, работа на природе, крепкий сон, отсутствие алкоголя, табака и чем там еще, не дай Аллах, он травил свой организм. Он весь посвежел, исчезли темные круги под глазами, и он так светился улыбкой, что мог освещать всю деревню с террасы, вместо фонаря.

– Явились наконец-то! – Возопил он, когда Хазан с Ягызом вышли из машины. – Мы тут с голоду помираем, соседи, слушайте, они голодом нас морят!

Ягыз переглянулся с Хазан и закатил глаза, вынимая из багажника газовый баллон и пакеты с покупками. Керем Йылдыз медленно вышел из-за угла, вытирая пот со лба, и подошел к Хазан, забирая из ее рук корзину с ужином, который они по дороге забрали у сестры Эсмы.

– Забери ваши вещи, – велел Ягыз, указывая на лежащие на заднем сиденье сумки.

– Аллах-Аллах, – обрадовался Синан, – наконец-то. Я уже весь чешусь тут в этой грязище.

– А самому постирать тебе в голову не приходило? – Рявкнула Хазан, забирая из рук Ягыза пакет с продуктами.

– Как? – Изумился Синан. – Тут нет стиральной машины!

– Создатель, к тебе я отправляюсь, – Хазан остановилась, возводя очи горе. – Руками, конечно, как же еще?

– Руками? – Синан едва не задохнулся от возмущения. – Керем, брат, ты послушай ее, она говорит, руками. Ягыз, ты это слышал? Слышал, как она твоим младшим братом измывается?

– Постирал бы руками, не надломился бы, – сердито ответил Ягыз, внося газовый баллон на кухню и начиная крепить его к плите. Он заметил, как Хазан приподняла брови и переглянулась с Керемом, но не стал это комментировать.

– Аллах вас накажет! – Синан поднял палец к небу, указывая, где находился тот, кто покарает за него. – Обоих вас за все накажет. За все вы ответите перед Создателем. Когда закончится ваш земной путь, предстанете вы перед Пророком, и спросит он вас – как вы обращались со своими младшими братьями, не издевались ли вы над ними, не пренебрегали ли своим долгом старшего, что вы сможете ему ответить?

Хазан, накрывавшая на стол, выпрямилась, недоверчиво глядя на Синана.