У черты заката. Ступи за ограду

Он вернулся в свое кресло, неподалеку от Фрэнка, и посмотрел на него с дружелюбным сожалением:

— Жаль, конечно! Мне называли вас как одного из лучших наших молодых инженеров, и мы думали, что опыт работы на немецких предприятиях пойдет вам на пользу. Но раз такое дело… — Он опять развел руками и улыбнулся. Потом лицо его стало серьезным. — Короче говоря, мистер Хартфилд, вы остаетесь здесь. Будем считать вопрос решенным. Нужно будет только уладить маленькую неприятность с этой статьей… Как она теперь некстати, черт возьми…

Он замолчал, сосредоточенно глядя в пол.

— Простите, сэр, — выждав полминуты, кашлянул Фрэнк. — Если вы приглашали меня только для этого разговора, то, может быть… поскольку с ним мы покончили…

— Вы торопитесь?

Фрэнк бросил взгляд на часы:

— Да… То есть не совсем еще, но через полчаса мне должны звонить из Албукерка.

— Ну что ж. Так послушай, Лео… как же нам быть с «Коллирсом»? И что думаете вы, мистер Хартфилд?

Фрэнк, уже стоя на ногах, вопросительно посмотрел на Флетчера:

— А что тут думать, сэр? Журнал должен поместить опровержение, и все. Мистер Альтвангер, очевидно, знает, как это делается.

Альтвангер кивнул и потыкал в пепельницу сигаретой.

— Как это делается, Фрэнки, я знаю. Беда в том, что журнал такого опровержения не напечатает.

— Как это «не напечатает»? — недоуменно спросил Фрэнк.

— Вы понимаете, ведь о вас была дана не заметка в десять строчек под рубрикой «Смесь». Вас подали в центре номера, вам была посвящена целая статья, и вся она строилась именно на этой вашей поездке. Если теперь дать опровержение, как вы предлагаете, то «Коллирс» сразу потеряет тридцать процентов подписчиков. Кто же станет читать журнал, который дает непроверенный материал и потом спохватывается: «Ах, извините, оказывается, в тот раз мы вас надули!» Что вы, сынок. Наивно и думать, что «Коллирс» пойдет на такое!

— Хорошо, — подумав, сказал Фрэнк, — но что он выиграет, если опровержение будет опубликовано в другом журнале — скажем, конкурирующем? В журнале, который прямо обвинит «Коллирс» во лжи? Мне кажется, достойнее сознаться самому, чем быть разоблаченным кем-то другим.

— Как сказать, — усмехнулся Альтвангер. — Как сказать! Когда кто-то кого-то разоблачает — это обычная журнальная полемика, дело привычное. Обвиняют друг друга и во лжи, и в продажности, и в чем хотите. О конкурирующем журнале можно написать, что среди его редакторов процветает содомский грех, а заведующие отделами содержат гаремы из стенографисток, — и это не удивит никого из читателей. Не удивит и не возмутит. А вот признание в собственном неумении организовать материал — это возмутит. Это просто убьет репутацию журнала, понимаете?

Фрэнк кивнул:

— Я понимаю. Что ж, мне все равно. Можно и в другом.

— Послушайте, мистер Хартфилд, — сказал Флетчер. — Прошу вас, задержитесь еще на пять минут.

Фрэнк еще раз взглянул на часы и сел.

— Мистер Хартфилд, мне кажется, я нашел выход. Я понимаю, что раз вы не согласны ехать в Германию, вам следует опровергнуть в печати все то, что было об этой вашей поездке уже написано. Иначе ваше положение становится несколько двусмысленным, не так ли?

— Именно двусмысленным, сэр.

— Разумеется. Но вы видите — мистер Альтвангер объяснил вам, — с какими трудностями связано теперь подобное опровержение. Оно неизбежно вызовет шум, а шум вокруг нашей фирмы и подписанных ею соглашений с германской промышленностью — вещь нежелательная, мистер Хартфилд. И я надеюсь, вы понимаете — почему.

— Я понимаю, — медленно сказал Фрэнк.

— Великолепно, — кивнул Флетчер. — Мне кажется, я нашел компромиссное решение. Вы не хотите работать с немцами? Прекрасно. Вы едете в Германию вместе с нашей группой, но в качестве… Ну, словом, можно придумать какую-нибудь функцию, которая полностью освободит вас от необходимости что-то делать. Вы понимаете? Посидите там недели две-три, посмотрите Германию, а потом мы вас отзываем, и вы спокойно возвращаетесь в Штаты…

Альтвангер, морщась от дыма торчащей в углу рта сигареты, одобрительно что-то промычал и кивнул. Фрэнк взглянул на него и снова повернулся к Флетчеру.

— Не правда ли, это идеальный выход? — спросил тот.

— Боюсь, что я этого не думаю, сэр. — Фрэнк покачал головой. — Определенно не думаю.

— Но почему, мистер Хартфилд? — спросил Флетчер уже с легким нетерпением в голосе. — Вы не хотите работать с немцами — хорошо, фирма не настаивает. Фирма идет вам навстречу! Почему же вы не хотите пойти навстречу фирме? Эта неприятная история с публикацией «Коллирса» может навредить и вам, и мистеру Альтвангеру, и, наконец, компании «Консолидэйтед эйркрафт». Пострадать — в разной степени — могут все, между тем я предлагаю выход, при котором не пострадает никто. Я не говорю уже о том, что ваше выступление в печати, мистер Хартфилд, может быть — и несомненно было бы — обыграно и использовано безответственными элементами в целях подрыва престижа Соединенных Штатов…

— Об этом следует думать прежде всего, — пробормотал Альтвангер, глядя куда-то в потолок.