У Элли опять неприятности

По шоссе мимо нас не переставая неслись машины. Красная, черная, автобус, грузовик, еще одна черная. Ж-ж-ж, ж-ж-ж, ж-ж-ж. Они проезжали мимо нас и исчезали вдали, продолжая свой путь в Мидленд или Уэльс. Они катили по своим делам, или на отдых, или на похороны своих бабушек, или что там еще припасла для них жизнь. А мы сидели на переднем сиденье белого «гольфа» без капли бензина в баке, «гольфа», купленного для меня моим мужем по причинам, о которых я могу только догадываться, и смотрели друг на друга, и в этот момент весь мир неожиданно изменился.

— Нет? — прошептала я. — Вы не пытались подкупить меня?

— Нет, — ответил он. Голос у него был потрясенный и какой-то сдавленный. — Что за бред! Что за детективов вы начитались, безумная вы женщина? — И он громко расхохотался.

— Простите! — в ужасе пролепетала я, все еще не сводя с него глаз.

— Наверное, я сам виноват, — проговорил он в конце концов, с трудом перестав смеяться. — Я просто немножко переборщил с подарками.

Он протянул руку и бережно убрал с моего лица волосы, которые намокли от слез и прилипли к носу.

— Ты, значит, решила, что я хочу подкупить тебя, когда я пригласил тебя на ужин? — мягко спросил он.

Я кивнула. Он нежно поцеловал меня в кончик носа и снова засмеялся, глядя прямо в глаза.

— А теперь? Ты будешь считать, что я хочу тебя подкупить, если я посажу тебя в свою машину и отвезу домой?

Я покачала головой.

— А если, вместо того чтобы ехать прямо домой, мы завалимся в какой-нибудь мотель, и я возьму номер, и закажу шампанское, и затащу тебя в постель, и…

Я не знаю, кто сделал первый шаг. Мы целовались, как будто от этого зависела наша жизнь, как будто мы оба провели тысячу лет в каком-то месте, где целоваться запрещено, и при этом нам все время показывали фильмы о том, как целуются другие люди. Я думала, что это меня убьет, — чувство, которое было во мне с того самого дня, как мы впервые встретились, с того дня, как я увидела его руку, высовывающуюся из окна машины и постукивающую в такт «Куин»: «Я влюблен, я влюблен…

Я влюбился в первый раз; на этот раз я уверен… знает Бог», захлестнуло меня, как будто я впала в кому и никогда уже из нее не выйду. Таких чувств не бывает у настоящих людей, у людей не из книг, фильмов или «Жителей Ист-Энда». Наверное, я сплю. Наверное, я уже в коме.

— Мам!!!

— Элли!!!

Крики, стук в окно, лица, прилипшие к стеклу…

Это была самая настоящая реальность. Никакой не сон. Никакая не кома.

Мы с Яном отскочили друг от друга, как двое напроказивших детей. Как это случилось? Откуда появились эти чувства? И когда? Еще до нашего рождения? Или только сейчас?

— Мама! Ради бога!!!

Я задумчиво перевела взгляд на окно. В него колотила Виктория, а рядом с ней Пол тряс ручку дверцы, как будто она не заперта, а ее просто немного заело и сейчас он ее откроет… От их объединенных усилий машина раскачивалась из стороны в сторону. Ага. Вот в чем дело. А я-то думала, землетрясение.

— Хорошо, хорошо! — воскликнула я, распахнув дверь, так что они оба свалились на землю. — Не надо так нервничать!

Я снова посмотрела на Яна (ну ведь прошло уже целых пять секунд с тех пор, как я смотрела на него в последний раз), и мы глупо улыбнулись друг другу. Я знала, знала, что улыбка выйдет глупой, но ничего не могла с собой поделать.

— Тьфу! — сказала Виктория. — Мам! Глазам своим не верю! Люси ранена, лежит в какой-то больнице или еще где-то, а ты…

— Нет-нет. С ней все в порядке, — сообщила я, продолжая улыбаться Яну.

— Все в порядке? — эхом откликнулся Пол. — Ты уверена?

— Я запаниковала. Устроила истерику. Она едет домой на поезде. Она отрезала ему волосы, — на одном дыхании выпалила я. — Простите меня, все.

— Простите? — переспросила Виктория, притворяясь обиженной, но облегчение было слишком велико. — Это все, что ты можешь сказать?

— Да, — весело согласилась я. — Спасибо, что заехала за мной. Теперь можешь возвращаться к Эндрю.

Дочь слегка устыдилась:

— Ну, я собиралась рассказать тебе про него…

— Успокойся, Виктория, — улыбнулась я. — Я всегда знала, что монахини из тебя не выйдет. Черное с белым тебе не идет.

Я вышла из машины и пошла с Полом к «примере».

— Я привез тебе бензин, — сказал Пол и стал вытаскивать канистру из багажника, не глядя на меня.

— Спасибо, милый. Как ты меня нашел?

— Позвонил Виктории на мобильник. Ты не перезвонила и отключила свой.

Правда? Вот дьявольщина. Вот что бывает, когда ход мыслей прерывает серебристая БМВ.

— Я решил, что доберусь до тебя быстрее, чем она, — продолжал он. — Я догнал ее, как только свернул на шоссе. А потом мы вместе нашли тебя… и БМВ.

— Он мой босс, — сказала я. — Ян. Ян Унвин.

— Ты уже говорила.

— Думаю, я в него влюблена.

Вот. Я это сказала. Все вышло наружу. Я влюблена в него. Так и есть. Мне пятьдесят, и я наконец знаю, что это за чувство. На этот раз я уверена…

— Осторожнее, Элли. Я не хочу, чтобы тебе было больно…