«У Геркулесовых столбов...». Моя кругосветная жизнь

Неподалеку от Первого Брайтона долгие годы жил замечательный изобретатель Роберт Лиснянский, невостребованный ни в Советском Союзе, ни Соединенных Штатах Америки. Он совершил настоящий переворот в технике, изобретя способ преобразования энергии торможения в двигателях внутреннего сгорания в энергию ускорения. Лиснянский умер в полной безвестности и нищете от гриппа, а буквально на следующий день ему пришло предложение от нью-йоркского муниципалитета об апробации его изобретения при производстве новых автобусов. Муниципалитет собирался выделить несколько миллионов долларов для реализации этого эксперимента. Жизнь Лиснянского была достаточно сложной. Как сын «врага народа» он был выброшен из СССР и долгие годы жил в нищете, упорно работая над своим проектом. Разработки, оставшиеся после него, до сих пор лежат нереализованными. Ходят слухи, что его способ обращения энергии торможения в энергию ускорения не так давно был украден то ли «Лексусом», то ли какой-то другой крупной автомобильной компанией.

Роберт Лиснянский, безвестный ученый,
В день кончины Пушкина, в феврале,
Умер в Нью-Йорке, в больнице казенной,
Не оставив плачущих на Земле.
Сын расстрелянного врага народа,
Убежавший от Родины и семьи,
Он проматывал золотые годы,
Из житейской выбившись колеи.
Постоянно меняя подруг и знакомых,
Делая все, что хотелось ему,
Не признавал он земные законы.
Возможно, именно потому
Он опроверг законы движенья,
В любви и науке не в меру ретив,
Впервые энергию торможенья
В ускорение новое обратив.
Роберт Лиснянский, изобретатель,
Ушел неожиданно, как и жил,
Жизнь свою до конца истратив
На металлом не ставшие чертежи.
Между райскими кущами и преисподней
Он завис, превращенный в холодный дым.
Кто о нем нынче сумеет вспомнить,
Кроме нескольких женщин, брошенных им?
Роберт Лиснянский, непризнанный гений,
Не увидит внуков своих, а жаль:
В них зреют его неуемные гены,
Обещая неслыханный урожай.

Расположенный рядом с Нью-Йорком штат Нью-Джерси, стоящий на правом берегу реки Хадсон, кажется тихой деревней. Когда едешь в Нью-Джерси из Бруклина, то обязательно проезжаешь по одному из самых больших и красивых мостов мира – мосту Веризано, соединяющему Бруклин со Стэйтон-Айлендом и названному так по имени одного из капитанов – первооткрывателей этих мест. С моста Веризано открывается прекрасный вид на Нью-Йорк. В 2009 году, когда мы снимали в Нью-Йорке одну из серий автобиографического фильма «Атланты держат небо», наш оператор Семен Фридлянд, попавший в США впервые, с увлечением снимал этот вид. Когда мы съехали с моста, нас остановил полицейский. Оказалось, что мост Веризано является стратегическим объектом, и снимать на нем строго воспрещается, о чем гласит надпись при въезде, на которую мы внимания не обратили. Мы пытались сделать вид, что не понимаем английского, но, на нашу беду, полицейский оказался русским и потребовал у нас камеру. «Вы что, разве не знаете, что США находятся сейчас в состоянии войны?» – строго спросил он. «Но ведь не с евреями», – возразил я. Полисмен засмеялся и вернул Фридлянду камеру.

Штат Нью-Джерси состоит из множества маленьких городков. Это уже одноэтажная или, по крайней мере, двухэтажная Америка, «спальные районы» Нью-Йорка. Здесь зелено, пустовато днем, когда все на работе, здесь тихо и спокойно, и ощущение, что находишься где-то на даче, когда выбираешься сюда из каменных нью-йоркских джунглей. В одном из таких домов в тихом городке Мотаван живут мои многолетние друзья, Андрей и Оксана Розены, у которых я обычно останавливаюсь, когда приезжаю в Нью-Йорк. Здесь я неоднократно встречался с моим старым другом Игорем Губерманом и другими приезжающими поэтами и бардами.