У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)

Между тем, Г.А. Потемкин продолжал лично заниматься усилением обороны Днепровско-Бугского лимана и судостроением в Херсоне. 13 июня 1783 г. он вновь писал Екатерине II оттуда: «Богу одному известно, что я из сил выбился. Всякой день бегаю в адмиралтейство для понуждения, а при том множество других забот. Укрепление Кинбурна, доставление во все места провианта, понуждение войск и прекращение чумы, которая не оставила показаться на Казикермене, Елисавете и в самом Херсоне… Сею язвою я был наиболее встревожен по рапортам из Крыма, где она в розных уездах и госпиталях наших показалась. Я немедленно кинулся туда, сделал распоряжение отделением больных… и так, слава Богу, вновь по сие время нет… Ахтияр лучшая гавань на свете. Петербург поставленной у Балтики, северная столица России, средняя Москва, а Херсон Ахтиарской да будет столица полуденная моей государыни… Не дивите, матушка, что я удержался обнародовать до сего времени манифесты. Истинно нельзя было без умножения [войск], ибо в противном случае нечем было бы принудить… Обращаюсь на строительство кораблей. Вы увидите из ведомости, что представлю за силу… Я считаю, что собранием всех фрегатов, которые из Дона выдут, можно будет в случае разрыва, и когда турки флотом от своих берегов отделяться, произвесть поиск на Синоп или другие места (курсив наш. — Авт.)…».^{1625} И только изложив, что делается и планируется, Г.А. Потемкин запросил Екатерину II о помощи. В его втором письме, написанном в тот же день, значилось: «Сколь нужны потребные для кораблей здесь строящихся офицеры и нижние чины, Вы сами знать изволите. За употреблением на фрегаты, здесь почти ничего не остается. Положенное же число на здешние корабли людей много бы поспешествовало работе. А ежели будет воля Ваша, чтоб сих отрядить, то прикажите хороших, а то, что барыша, когда в новое место нашлют дряни. Ежели бы приказали… генерал адмиралу сей наряд сделать, сказавши, что Ваша воля есть, что б люди были, как офицеры, так и прочие — годные, то бы, конечно, разбор был лутчий…».^{1626}

Что же мы видим? Г.А. Потемкин, пока русские войска занимают Крым, старается подготовить ответ Турции на море, если она все же рискнет выступить против России. Он готов нанести удары по турецким берегам, причем даже использовать для этого эскадру фрегатов, на укомплектование экипажей которых он бросил почти всех имевшихся у него моряков. И если переговоры с ханом вел А.Н. Самойлов, войсками в Крыму и на Кубани командовали А.Б. де'Бальмен, А.В. Суворов и П.С. Потемкин, то морскими делами князь занимался лично!

При этом князь встретил полную поддержку Екатерины II. Она, как следует из ее переписки с Г.А. Потемкиным, не только по личному почину направила ему в качестве экстренной помощи 100 тыс. рублей, но и полностью выполнила все его просьбы по укомплектованию Черноморского флота личным составом. Одобрила она и намерение нанести удары по берегам Турции. В частности, в одном из писем Г.А. Потемкину императрица писала: «Вот тебе наши вести… к [вооружению морскому люди отправлены и отправляются, и надеюсь, что выбор людей также не дурен — самому генерал-адмиралу поручен был… Проект твой на Синоп или другие места, если война будет объявлена, не дурен…».^{1627}

Обратим внимание на повторение Екатериной II выражения «другие места», поскольку далее Г.А. Потемкин обратился к ней с просьбой о присылке к нему в качестве «предприимчивого адмирала»… Джона Эльфинстона! Единственного из русских флагманов, кто пытался войти в Дарданеллы в 1770 г., оказавшегося в итоге изгнанным с русской службы. На наш взгляд, это было вовсе не случайным, поскольку Г.А. Потемкин в 1780–1783 гг. все активнее демонстрировал стремление прорваться к Константинополю. Иными словами, вполне логичным выглядит предположение о намерении Г.А. Потемкина перенести острие такого удара с Архипелага на Черное море. Тем более что среди задач Черноморского флота, сформулированных для него в 1784 г. (то есть на следующий год), значилась и такая: «…В нынешней возможности учинить нечаянное нападение на столицу самого султана».^{1628}