У юнги тоже сердце моряка

Никто не решался спуститься к речке. Первым отважился Виктор. Не потому, что был всех храбрее,- просто очень уж хотелось пить. Виктор взял брезентовое ведро и осторожно, прячась за камнями, спустился к речке. Зачерпнул воды и двинулся обратно. Но тут по нему начали стрелять фашисты. Виктор лёг за камень, но воду не разлил. Пролежал несколько минут. Вдруг видит: три гитлеровца перебегают речку вброд и - прямо к нему. Видно, хотят взять его в плен. Юнга дал по ним очередь из автомата. Один гитлеровец упал, а двое бросились бежать обратно, за речку. Тут открыли стрельбу моряки, прикрывая юнгу. Виктор схватил ведро и - где ползком, где вперебежку - добрался до своих.

Моряки его окружили, а он сказал: «Вот, угощайтесь, ребята». Ему первому поднесли кружку воды. Воронин заметил: «Выпороть бы тебя следовало… Полез без разрешения…» И вдруг командир батальона капитан Востриков, наблюдавший в бинокль, сказал: «А он шевелится». И послал бойцов за раненым гитлеровцем. Те доставили его в штаб батальона. Фашиста допросили. А после командир батальона вызвал юнгу, пожал ему руку и сказал: «Молодец! Твой «язык» дал очень ценные показания.

Объявляю тебе благодарность». Виктор попробовал было возразить: «Какой же он мой?» - «А чей?»-спросил капитан. «Да ничей». Капитан усмехнулся: «Ничейных не бывает. Ничей - это когда сам придёт».

Так и записал за юнгой одного «языка», а командир бригады вручил Виктору орден Красной Звезды. Но если разобраться, говорил юнга, за что же орден? Вот если б он всех трёх уложил или сам притащил фашиста, тогда другое дело.

С перевала подул холодный ветер. Виктор поёжился. Ему захотелось горячего сладкого чаю. Но где его возьмёшь?

- Иди, юнга, спать, - посоветовал часовой. - Исполняй приказ командира роты. И помни: матрос должен спать про запас. Вдруг завтра не доведётся. …Утром Виктора, как и всех в землянке, разбудил гул вражеских самолётов.

- Рано пташки прилетели, - сердито заметил Нечепура, свёртывая плащ-палатку. - Песни их известные. Давай-ка, юнга, поищем щель поуже.

Землянка опустела. Девять самолётов, обогнув Колдун, обрушили бомбы на десантников. Через несколько минут вторая девятка самолётов пробомбила Станичку.

Когда бомбардировщики улетели, враг открыл огонь по десантникам из орудий и миномётов.

Нечепура сидел в щели и спокойно крутил цигарку. Юнга выглядывал после каждого разрыва и сообщал:

- Опять мимо.

Сделав несколько затяжек, Нечепура потянул его за рукав и сказал:

- Если ещё раз высунешь нос, получишь затрещину. Понял?

Юнга нахмурился, но сел. - и вообще заметно в тебе мальчишество,-продолжал Нечепура. - Зачем стреляные гильзы в кармане носишь?

- А я только памятные. Как убью фашиста, так и откладываю гильзу…

- Счёт, стало быть, ведёшь. Сколько же набрал?

- Одиннадцать гильз.

- Здорово, - с уважением произнёс Нечепура. - А не врёшь?

- Я никогда не вру.

- Ну, бывает, и соврут из хвастовства. Мол, смотри, какой я герой…

- Не люблю хвастунов.

Раздалась команда - сосредоточиться для атаки. Рота старшего лейтенанта Куницына была на левом фланге и, как вчера, нарвалась на мощный огневой заслон. Не раз бросались моряки в атаку, но каждый раз откатывались. Пришлось залечь. Виктор оказался рядом с командиром роты Куницыным. Командир лежал за камнем, смотрел в бинокль и сердито говорил:

- Какие-то шесть домишек преграждают путь к Колдуну. И в каждом сидят автоматчики. Хоть бы за один домишко зацепиться. Но туда никак не доберёшься.

Проклятый пулемётчик из дзота не подпускает. И к дзоту не подойти. Впереди него проволочное заграждение…

Виктор молча смотрел то на командира, то на вражеский дзот. Он устал - наползался сегодня, и жажда мучила. Да и к воде сейчас не подберёшься - идёт стрельба.

В полдень к Куницыну подполз замполит Вершинин. Лицо у него было забрызгано грязью, на подбородке виднелась кровь. Сказал, сдерживая волнение:

- Справа, за бугром, вторая рота захватила артиллерийскую батарею… Погиб главстаршина Воронин.

Виктор побледнел, вскрикнул, а командир повернулся к замполиту и переспросил:

- Неужели Воронин погиб?

Вершинин кратко рассказал обо всём. Дело было так. Моряки напоролись на проволочное заграждение - за ним находилась батарея. Под проволоку швырнули гранаты, но заграждение уцелело. Тогда Воронин подобрался к проволоке в том месте, где она ближе всего подходит к орудиям. Поднялся во весь рост - гитлеровцы даже опешили, - метнул противотанковую гранату. Раздался взрыв. Воронин набросил шинель на колючую проволоку и стал перелезать. Но тут его подкосила вражеская пуля. Теперь моряков уже ничто не могло остановить. Они ворвались на батарею. В рукопашном бою рота уничтожила всю артиллерийскую прислугу.

- Сейчас расскажу ребятам о подвиге главстаршины, - сказал замполит и пополз влево, к матросам.

- Будь осторожнее, Саша, - предупредил его Куницын, - опять фашисты стреляют…

- Не беспокойся!

Виктор хотел поползти вслед за Вершининым, но командир его остановил. Сказал строго:

- Замполит делает то, что положено политработнику. А тебе нечего зря под пулями ползать.