У каждого своя судьба

На следующий день беглецы в полном составе пошли бреднем ловить рыбу. Они прошли по берегу речки на версту дальше, чем солдаты день назад. Около большого песчаного мыса реки, где не росли деревья и кустарники, они с удивлением обнаружили на отмели ямы, вырытые в песке. Ямы находились на небольшой глубине и были расположены вдоль речки. Недалеко от реки на прибрежной траве был рассыпан речной песок. На песке валялась широкая доска, напоминающая поднос, расколотая на две части. Люди удивились уведенному: «Кому это надо копать песок в глухих местах далеко от жилья?» – подумали про себя «рыбаки».

Они сняли с себя одежду, оставив только рубахи, и вошли в речку. Солдаты с двух сторон тянули бредень навстречу течению, а Иоан с Сергием, с шумом ударяя кольями по воде, загоняли рыбу в бредень. За первый же заход было поймано около десятка крупной рыбы, а мелочь, попавшая в бредень, была отпущена.

Рыбаки продолжали ловить, вдруг Федот, носивший рыбу, около мыса громко заорал: «Ребята! Я в воде нашёл песок, который блестит!» Солдаты бросили бредень и вместе с монахами подбежали к Федоту, который кричал, показывая у себя на ладони мелкие желтовато-блестящие песчинки. Иоан осторожно взял крупинку в рот, сжал её зубами и завопил от восторга: «Ребята! Да ведь это золото!» Все запрыгали от радости, орали и от возбуждения не знали, что им дальше делать и как поступить с золотым песком.

Первым взял себя в руки Иоан, он оторвал от своей рясы небольшой кусок материи и сказал: «Мы сейчас соберём, что обнаружим – блестящие крупинки. Затем закопаем это место песком, поставим незаметную метку и никому ни слова, что мы обнаружили. А в дальнейшем „по-тихому“ узнаем, кто здесь занимался поиском золотого песка: семья Фёдора или Петра, а может быть, и незнакомые нам люди». Так и поступили, золотых крупинок собрали штук 30, Иоан осторожно завязал их в тряпочку, положив в потайной карман рясы. Все успокоились, солдаты тащили вновь бредень, а монахи из-под нависших кустов над водой выгоняли крупную рыбу в бредень. Пройдя с полкилометра вверх по течению, Федот, таскавший пойманную рыбу, завопил: «Хватит ловить! Мне её не унести, помогайте».

Различной рыбы было наловлено около трёх пудов, особенно выделялись крупные язи, щуки, окунь, сорога и даже форель. Рыбаки, довольные выпавшим счастьем, отправились со связками рыбы к землянкам.

Приготовив на костре оставшееся глухариное мясо, беглецы занялись рыбой, которая была распорота и вымыта водой из ручья, большая часть рыбы была засолена. Солдаты выкопали около землянок небольшую яму, Федот с Сергием принесли из леса кусты крапивы, а Иоан принёс осоку, растущую около ручья. Посоленную рыбу положили в яму, переложив крапивой и осокой, чтобы не испортилась, так как через день планировали отнести рыбу в поселение к Петру, как и обещали.

Следующий день выдался дождливым. Монахи сняли с себя рясы, укоротив их наполовину; в монастыре они не прошли постриг, что позволяло им вести обычный образ жизни, не быть затворниками, обзаводиться семьями, иметь жену и детей, но, как и всем христианам – соблюдать законы Божьи, что они и выполняли, будучи глубоко верующими.

Собрав свой небольшой скарб, два ружья, наточенные о камень топоры, засоленную рыбу, путники направились в поселение к Петру.

Сыновья и внуки хозяина встретили гостей с некоторой осторожностью, что не скажешь о женщинах, которые с улыбками приветствовали молодых людей, кланяясь им в пояс. Угостив мужчин холодным квасом, Пётр собрал работников около нижнего венца, срубленного заранее сыновьями, и сказал: «Нам, ребята, по силам построить просторный дом, брёвна для него уже подготовлены. Будем работать вместе по три человека, две бригады будут рубить сруб, а я с Иоаном и Гришкой – пилить брёвна для полов и потолка, разделывая их на две половины».

Первый день дела у бывших солдат и монахов складывались не очень хорошо: старшие сыновья Петра отмечали чёрным угольком, до какого места надо рубить углубления, как удобней подгонять бревно к бревну.

Через неделю сруб из двенадцати венцов был готов. Невестки Петра также помогали строить дом, они снимали кору с брёвен, укладывали между венцами сухой мох, заготовленный заранее в болоте.

Готовили похлёбку из солонины – это заранее засоленное мясо лося или медведя, которое перед варкой вымачивалось в воде, освобождаясь от соли. Иногда, если удавалось убить дичь, то обжаривали кусочки птицы прямо на костре. По вечерам готовили ржаные или овсяные лепёшки, которые ели, запивая квасом или соком, приготовленным из морошки или черники.

Дарья с Анной исподтишка посмеивались над молодыми солдатами, которые после нескольких дней работы обзавелись мозолями на ладонях после работы с топором. Солдатам, да и монахам они делали примочки, смазывая вечером мозоли барсучьим салом.