У каждого своя война

– Зачем вы это делаете?!

– Я все ждал, когда ты мне задашь этот вопрос? Из-за сына. Я пообещал ему, что сделаю все, что можно для твоего спасения. И в какой-то мере из чувства благодарности за твое молчание.

Я удивленно посмотрел на него, так как в его чувство благодарности ко мне я точно не верил. Этот ветеран был из той породы наемников, которые считали, что решение всех проблем – это меч. В более поздней истории подобные ему люди взяли за основу следующее выражение: «нет человека – нет проблемы». Слова другие, а суть та же.

«Ради сына? Гм. Он попросил, а ты пообещал ему. Тогда ты действительно не мог отравить или убить меня каким-нибудь другим способом. Тогда что? Впрочем, ответ напрашивается сам собой. Если меня убьют не в тюрьме, а во время нападения, то, причем здесь комендант? Вывод? Его предложение – мой единственный шанс. Остается положиться на Джеффри и на… удачу. Пришло время доказать не только людям, но и самому себе, что я действительно счастливчик».

Задумавшись, я только сейчас заметил пристальный взгляд коменданта, который словно пытался прочесть мысли. Он кинул приманку, теперь хотел знать, как среагируют на нее.

«Что ж, поиграем в твою игру. Сила пока на твоей стороне. А там посмотрим»

– Найдете человека по имени Джеффри в гостинице «Синий грифон». Скажете ему… Впрочем, объясните ему все сами.

– Хорошо. Времени мало, поэтому поеду к нему прямо сейчас.

Как только дверь за комендантом захлопнулась, меня стали одолевать сомнения: а если я все неправильно понял? И Джеффри окажется на одном помосте, рядом со мной? Несмотря на то, что старательно отгонял подобные мысли, в то же время я автоматически прислушивался к малейшему звуку, идущему со стороны двери. Наконец дверь распахнулась, и через порог переступил комендант. Я сделал шаг в его сторону и замер в ожидании.

– Я нашел его. Он сказал, что сделает все, что в его силах. С большим трудом я сдержал при нем свою радость.

– Спасибо.

– Пока не за что. Прощай. Больше мы не увидимся.

Спустя четыре дня меня вывели на тюремный двор. Когда человека ведут на казнь, трудно чему-то радоваться, но, оказавшись на просторе, под голубым небом, мне в какой-то мере даже стало хорошо. Вслед за мной во двор вывели Игнацио, главаря и трех других преступников. Двое из них имели нездоровую, серого оттенка, кожу лица и бегающие, вороватые глаза. Судя по всему, это и были воры, о которых мне сказал комендант. Зато разбойник имел широкие плечи и мощную мускулатуру. «Явно, бывший солдат, – сделал я свой вывод.

В его глазах то и дело вспыхивали огоньки гнева, когда он бросал взгляды на охрану, которая стояла вокруг нас.

Перебросившись несколькими фразами с Игнацио и главарем, я снова вернулся к мысли, мучившей меня с самого утра, как только я открыл глаза. Сумел ли Джеффри за три дня найти людей и подготовить засаду?

Некоторое время мы стояли, пока нас по одному не стали отводить в кузницу. Там нас заковывали в ручные кандалы. Кузнец, грязный и чумазый, с шапкой густых и сальных волос, работал четко и быстро, несмотря на то, что от него шла густая волна перегара. Не успел он закончить свою работу, как ворота тюрьмы открылись, и во двор въехала большая повозка, на деревянном основании которой стояла большая металлическая клетка. Когда нас втолкнули в нее, шестеро, из окружающих нас стражников, вскочили на коней. Возница щелкнул кнутом, и вся процессия медленно выехала за ворота.

Как только колеса начали отматывать минуты моей жизни, мои мысли переключились на сам побег, в случае удачных действий. Куда бежать, где скрыться? Я не сомневался, что мой верный слуга все это предусмотрел, но мало ли что? А вдруг нападение отобьют? Все эти вопросы, словно рой пчел, жужжа, теснились в моей голове, все больше накручивая меня.

Спустя некоторое время наша тюрьма на колесах въехала в городские ворота. Охрана до этого державшаяся настороженно и с особой цепкостью оглядывавшаяся по сторонам в поисках опасности, теперь откровенно расслабилась, приняв независимый вид, они улыбались и подмигивали наиболее смазливым горожанкам. Я же с того момента, как деревянные ободья колес застучали по камню мостовой, напряженное ожидание скрутило меня всего, превратив мою человеческую сущность в настолько сильно натянутую тетиву, что готова порваться от малейшего прикосновения.