У каждой лжи две правды

Молчала Божена, танцуя на песке. Рунихен тоже хранил безмолвие, нанося руками рубящие движения по воздуху, который стал густым и тяжёлым, напитавшись колдовством и ненавистью. Замер ветер, поблёкла листва на пальмах и кустах, цветы стали серыми и хрупкими, как сожжённая бумага. Осыпа́лись пеплом от случайного прикосновения…

Иллюзия переставала быть похожей на реальность, по реке и пальмам вдали пробежала рябь. Слишком много сил уходило на невидимую магию.

Рунихен вдруг замер на мгновение и нарисовал в воздухе какой-то огненный символ, похожий на анх. Египетский крест с петлёй рассыпался искрами, а Божена схватилась за горло. И заговорила. Будто не могла молчать.

– Глупец! Я бы возвеличила твоё имя! В твою честь были бы поставлены сотни обелисков! Выше всех, что есть на свете. Я умею быть благодарной! Ты не забыл? Я бы завоевала Сирию и Пунт, Палестину и Нубию, пересекла бы пустыню, и власть моя была бы от моря до моря. Мои корабли стали бы крылатыми и нашли бы острова, покорили бы ещё диких эллинов и огнём прошлись бы по северным землям. Как ты посмел помешать моему ритуалу? Как посмел пойти против воли дочери Ра, против воли самого бога? Везде, где светил диск солнца, должна править кровь от крови его! Пусть прошли тысячи лет, но я сдержу обещание своему богу и поставлю мир на колени. Уж не стану тратить силы и таланты на захудалые городочки!

Рунихен слушал и мрачнел. Выплетал пальцами сложную паутину, но удар от бывшей возлюбленной пропустил. Она вроде говорила и говорила, чуть не плакала, брызгала слюной, а потом вскинула руку и… всё.

Пшемислав рухнул на песок, как будто из него выдернули стержень. Божена же запела противным голосом, потёрла ладони. К ним поднялась струйка песка, завертелась и свилась в кинжал.

Уж женщина-фараон точно знала, как можно убить почти бессмертного жреца.

Янек очнулся от холода. Тело затекло и отказывалось слушаться.

Маг с трудом повернулся, попытался встать, потрогал затылок. Всё-таки крепкая у него голова. Жаль, думает не всегда быстро.

Он, конечно, ожидал подлости… Доверять Божене глупо, а верить Прекраснейшей и вовсе безумие. Подготовиться он сумел, поставил защиту, которая, собственно, и сберегла его черепушку. Но всё-таки надеялся, что мумия нападёт чуть позже…

Маг прислонился к стене склепа, закрыл глаза. Вдох-выдох. Нужно запустить регенерацию. В идеале на несколько часов, но и пять минут будут полезны.

Когда голова перестала кружиться, Янек приоткрыл один глаз и присмотрелся к воротам.

А вот это наглость. Опять взламывать придётся.

Но в этот раз нити структуры оказались более послушными и «развязались» намного быстрее. Даже напрягаться не пришлось.

Активация маячка, который маг незаметно прицепил к платью Божены ещё утром, тоже не отняла много сил. Ещё Янек снял с себя очки, шепнул пару слов и смял оправу в кулаке. Стёкла жалобно хрустнули и впились в кожу, набирая в себя недостающую энергию. Маг подбросил комок, но тот не упал, а завис метрах в двух над землёй, дёрнулся, когда на нём прорезались бронзовые крылышки и взмыл вверх, уносясь вдаль.

С одной стороны – просьба о помощи и о необходимости подкрепления.

С другой – всё, что он нашёл, узнал, увидел и посчитал важным для своего дела дойдёт до начальства.

Янек же вошёл внутрь склепа.

Дядюшка, конечно, расстроится. Будет крутить на пальце перстень, символизирующий верность, и долго бубнить об этой самой верности и преданности. Что халатность недопустима для сынов Храма, что умельцы и учёные из подвалов Святого Престола найдут подход к любому существу, сколь бы опасным оно ни было. А знания всегда являлись основой власти…

Ну, не в первый раз приходилось действовать на свой страх и риск.

Созданный факел освещал тёмные стены длинного коридора. Потом пришлось пригнуться и пролезть через дыру в стене. Словно кто-то не рассчитал силу и просто выбил потайную дверь.

Когда он почувствовал, что ничем хорошим это дело не закончится? Когда дядюшка вызвал к себе в кабинет и проникновенным тоном спросил о его планах на ближайшее время?

– Я ведь слышал, что ты хочешь уйти от нас? – чуть склонил голову в малиновой шапочке, взгляд с прищуром, чётки в морщинистых руках.

Перестук бусин должен успокаивать, но паладины столичного отделения инквизиции знали, что если уж его высокопреосвященство изволит вызвать для приватного разговора, да ещё и чётки не выпускает, значит дело будет сложным.

– Да, – прямо ответил Ян Йержимановский. Всё равно не соврёшь. – Идти дальше по карьерной лестнице я не хочу. А заниматься обычными делами мне не позволят!

– У тебя большой потенциал, мой мальчик, – стук, стук, стук. Лесть, лесть, лесть. И головой кивает. Но не заснёт, слишком опытный, матёрый хищник. И Янек сегодня для него жертва. Но, к его сожалению, жертва, которая слишком хорошо знает, что она от жизни хочет. – Ты талантлив. Маги-универсалы среднего уровня силы сейчас весьма и весьма редки. И в основном не обладают должной толикой ума… Кулаками махать умеют, Храму слепо преданы, да… а вот ума нет… Подумай, при дворе скоро освобождается должность помощника советника.