У кладезя бездны

Или надворный советник Параскун просто раскрыл газету и точь-в-точь переписал оттуда материалы, добытые итальянскими журналистами - расследователями? Могло быть и такое, я не раз говорил, что девяносто процентов разведывательной информации можно почерпнуть в открытых источниках, нужно только знать в каких и как анализировать достоверность информации. Могло быть - но вряд ли. Если вскроется обман - взгреют за него так, что мало не покажется. Наверное, он просто взял газету, дал ее нижним чинам и послал их проверить информацию. В этом случае - он прикрыт: да, информация из газеты, но проверена разведочной службой посольства и может считаться достоверной.

А Ла Стампа - не желтая газетенка. Просто так, откровенную брехню она писать не будет. И даже желтые газеты - иногда берут материал с потолка.

Насколько я знал своего отца и то, что он делал? Что о нем помнил?

Я был слишком мал, но очень хорошо помнил один момент. Только один... он просто врезался мне в память. Это было как раз летом... тем летом, в начале июня восемьдесят первого. Мы с матерью жили в снятой на лето даче на самом побережье... можно было бы и во дворце, но во дворце было слишком жарко. А кондиционеров нормальных тогда не было... Вместе с мамой и бонной мы были на пляже... когда появился отец. Я точно помню, что его не ждали... иначе бы меня уже с утра вместо привычной рубашки и шортов нарядили бы в матросский костюм, который был жарким, тер и жал во всех местах и который я ненавидел. Я не сразу узнал отца... потом мама сказала - сынок, это же папа... И я побежал к нему по песку, а потом споткнулся...

Было так обидно...

Отец прибыл на два дня. Он был не в форме, но с большим, походным чемоданом, который стоял в прихожей дачи, и который я тем вечером попытался открыть, но неудачно. Я помнил то, что мама не проявляла обычной радости по приезду отца. А на следующий день - мы вышли в море на небольшой парусной яхте. И тоже - была какая-то напряженность...

Потом отец исчез, исчез примерно на месяц. Потом он появился - и мы переехали в Воронцовский дворец на какое-то время, но очень ненадолго. Потом отец и мама уехали... а потом они погибли. Я хоть был и маленький - но я почему-то отчетливо все понял. Что ни мамы, ни отца больше нет на земле, и отец больше никогда не придет, и мы не поедем все вместе кататься на яхте. И у меня больше нет никого - кроме дедушки и Его Величества.

А Его Величество - тогда Александр Пятый был еще относительно молод - присутствовал на похоронах, это я помню точно.

Севастополь

Матросский мальчишеский костюм и черное платье бонны, которая крепко держала меня за руку и всхлипывала. Черные с золотым шитьем парадные мундиры старших офицеров флота, у некоторых - черные орлы на погонах, адмиральские орлы. Дедушка - на нем тоже был черный с золотом мундир с черными орлами - взял меня за руку и подвел к бородатому человеку... я не знал, что это и был Александр Пятый, Его Величество Император. Он погладил меня по голове и что-то негромко сказал деду. Дед резко ответил...

Потом были залпы - не винтовочные, пушечные. И два гроба - накрытые флагами с черным орлом.

Когда я подрос - я вспомнил этот эпизод и спросил у деда, о чем они разговаривали с Его Величеством. Дед сказал: Его Величество спросил, прервалась ли династия Воронцовых - флотоводцев. Дед ответил - никак нет.

На следующий год - летом, меня привезли в имение Романовых, в Ливадию. Там был парнишка - мой одногодок, с которым мы сразу начали спорить относительно того, что за корабль мы видим на горизонте. Пять лет - а все туда же...

Это и был Цесаревич Николай.

- Мой отец в это время был в Польше... - несколько неуверенно сказал я - в Польше был большой рокош, всех, кого только можно - направили туда на восстановление порядка. Есть записи в его личном деле.

Юлия улыбнулась

- Много ли правды можно почерпнуть из твоего личного дела? А из моего?

- Черт, он был там! - вспылил я - я разговаривал с дедом, я разговаривал с его сослуживцами. Его отозвали оттуда, потому, что рокошане начали охоту конкретно на него.

- Не слишком серьезный повод для отзыва. Тем более, что охотились там на всех, кровь за кровь, смерть за смерть...

- Но он приезжал домой! Летом! Ранним летом!

- На пару дней. Я не думаю, что нижние чины в восемьдесят втором сносили по паре ботинок, расследуя приключения твоего отца в Италии и Ватикане...

Я уже... дошел до кондиции... но тут мне на глаза попался еще один лист. Длинный столбик фамилий - шестнадцать, и две - дописаны от руки. Поднеся его к глазам - я похолодел...

10. Цезарь Полетти, барон

14. Карло Альберто Далла Кьеза, генерал карабинеров

Последним, от руки, чернилами был вписан Пьетро Антонио Салези ди Марентини, аббат, работающий в Ватикане.

Имена Салези ди Марентини и барона Цезаря Полетти назвал мне детектив, бывший контрразведчик и офицер финансовой гвардии Марио Джордано. Разобраться в этой истории он не успел - его тоже убили...

Полетти. Далла Кьеза. Салези ди Маретини ...