У кладезя бездны

На пятой ветке - Ирлмайер нашел нужный ему состав. Двенадцать вагонов, четыре первого класса и остальные - эконом, для африканцев с большими багажными отсеками наверху. Маневровый тепловоз уже подцепили, в хвосте поезда - стоял трудяга африканских дорог, тепловоз NSB Di 4 многопрофильного концерна Хейнкель, производящего много чего - от станков до боевых самолетов. Красный, как африканская глина, явно прибывший сюда уже подержанным - но надежный, неприхотливый и ходкий. Как раз то, что нужно.

Пятьдесят на пятьдесят. Если в кабине черный - будут проблемы. Верней - могут быть...

Придерживаясь за захватанный грязными руками поручень, Ирлмайер поднялся к кабине. Стукнул в стекло...

- Что надо?

Белый! Загоревший до черноты, небритый и неопрятный мужик лет пятидесяти - но белый! А белый белому здесь всегда брат.

Ирлмайер достал черную книжечку с золотым тиснением, поднес к мутному, запыленному стеклу. Он не просто так подбирал себе комплекты документов - в комплекте документов на имя Генриха Тильке было и удостоверение работника Рейхсбана - правда, скромного кассира, но тем не менее.

Работяга вгляделся, потом открыл дверь.

- Ты как сюда попал, браток?

Ирлмайер пожал плечами.

- До Массавы возьмешь?

Машинист почесал в голове черной от грязи пятерней

- Садись...

Сепаратор - его установили, чтобы очищать подаваемые в дизели воздух - выл просто невыносимо, его нудный, надрывный звук доминировал над мощным, глухим гулом дизеля и вызывал надсадную головную боль. Тепловоз - уверенно шел к порту Массава, основному порту Рейха на Красном море, шли уже горами. За мутными стеклами мелькали горные склоны, то бурые, то красные от глины, мелькали занюханные полустанки, по которым ходили только железнодорожные автобусы Ganz Mavag.* Работяга - его звали Кнолль - сидел на своей табуретке, посту машиниста, время от времени прихлебывая из маленькой бутылочке настойки, которую ему опрометчиво дал Ирлмайер. А сам Ирлмайер - сидел на каком-то ящике с кучей тряпья, спиной чувствуя мелкую вибрацию работающего дизеля, страдая от жары и шума - но с мыслей его не могло сбить ни то, ни другое ни третье. Он напряженно думал.

Наркотики. Незаконные операции с валютой. Как венец всего - атомная контрабанда. То, что они полагали самим айсбергом - оказалось всего лишь надводной его частью. Девять десятых - скрыто в студеной воде, в которой не прожить и нескольких минут - если сунешься.

А у них - нет выхода. Придется соваться.

Наркотики и незаконные транзакции валют. Это еще объяснимо и часто - взаимосвязано больше, чем хотелось бы признавать банкирам, не брезгующим незаконными операциями. Любое разумное государство, желающее защитить свою промышленность и свою валютную систему - не будет торговать за валюты других государств. Если кто-то хочет купить лучшие в мире германские машины и механизмы - он может это сделать только за рейхсмарки, ни одно предприятие, ни государственное, ни частное - не продаст ни за рубли, ни за доллары, потому что потом не сможет с ними ничего сделать, их не примет ни один банк, и можно будет сказать, что продали - за раскрашенные бумажки. А для того, чтобы получить рейхсмарки - покупатель должен продать что-то Рейху, что-то, что нужно Рейху - или выменять марки в Рейхсбанке, но по такому курсу, который установит Рейхсбанк. Если государство дружественное - то все проще, потому что между дружественными государствами заключены соглашения о клиринге, то есть взаимном зачете обязательств, там с конвертацией валют проще**. И если для Российской Империи проблемы торговли с Рейхом нет - она продаст бензин, газ, пластики и полиэтилен, бумагу и картон - то например, для Италии проблемы будут. Потому что в Италии - нет ничего такого, что заинтересовало бы Рейх. Кроме нефти Триполитании и еще разве что...

Увы, наркотиков.