У кладезя бездны

- Зачем вы его убили?! - заорал я на Хайслера - этот человек мог еще многое рассказать! Его сына похитили и держали в заложниках более двадцати лет! Какого черта вы творите!? Что вам в голову только пришло?

- Я выполняю приказ - сказал Хайслер - приказ был убить его и вас. Но в части вас я его нарушил.

Понятно... Немцы зачищают следы...

- Либо ты идешь со мной, русский, либо остаешься здесь.

Отличный выбор.

Мы с Хайслером побежали назад, тем же путем, каким шли. На нас никто не обращал внимания, в доме была пустота, видимо, все охранники были на внешнем периметре, контролировали германские силы.

В той комнате, где я оставил Хайслера, было четыре трупа. Я не знаю как - но без оружия этот старик расправился с четырьмя швейцарскими громилами - наемниками за несколько секунд и без шума. С одного из трупов - я снял автомат и разгрузочный жилет, обзаведясь тем самым всем. Что нужно для боя.

Мы побежали дальше. На нас никто не обращал внимания.

У самой двери была лестница, прикрытая легкой перегородкой - и там мы напоролись на двоих. Они куда-то торопились, настолько, что не заметили нас. У одного был легкий валлонский пулемет, у второго - огромная, больше метра длиной винтовка Барретт североамериканского производства. Мы буквально выскочили друг на друга - и никто из нас не был к этому готов.

Первым среагировал Хайслер - несмотря на возраст, он буквально снес пулеметчика с ног и прыгнул на него. Мне оставался снайпер - и я не придумал ничего лучше, как схватиться за его винтовку обеими руками. И он держал ее обеими руками, получалось - мы мерились силой. И он - хоть немного, но пережимал, ни один из нас не рисковал освободить даже одну руку.

Я решил применить один из приемов, которым нас учили - прием был родом из айкидо, японской системы самообороны. Главный ее принцип - обрати силу противника против него же самого. Но прием не удался - я хотел сместить усилие противника в сторону, и как бы пропустить его мимо себя - но закончилось все тем, что я упал на пол, на спину, так и держа винтовку. Швейцарец был моложе меня и тяжелее килограммов на двадцать, и вряд ли наше противостояние сулило что-то хорошее для меня. Но едва я попытался сделать что-то еще - снайпер захрипел, его хватка ослабла - и мне с трудом удалось скинуть его с себя. Глаза швейцарца изменили выражение - полные ярости, они стали безразличными, как у вчера пойманной рыбы...

Тяжело дыша, немец сунул куда-то нож, судя по внешнему виду - не металлический, а керамический. Ему тоже пришлось нелегко.

- На крышу! - сказал он

- Что нахрен происходит?

- Не знаю...

Как оказалось - эта лестница вела на крышу, на вертолетную площадку - по закону подлости вертолета на ней не было. Разжившись еще и парой снаряженных магазинов, я поспешил следом за Хайслером. Поспешил - это я себе льщу, скорее, потащил ноги. Винтовка весила полтонны.... килограммов двадцать точно и я дал себе зарок бросить эту полутораметровую дуру при первой возможности...

От того, что мы увидели - стало дурно. Но не у дороги - а то, что было сверху, в небе. Вдалеке, в долину - опускались купола. Парашютные купола, прямоугольные, управляемые, черного цвета - ночные. И их было много... все чертово небо было в этих куполах, мать их так. Полно, просто до черта куполов... и из нижнего края облачности вываливались еще и еще...

- Наши? - спросил я

Немец разразился руганью, самым безобидным из слов было швуль - педераст. Его можно было понять - как минимум полный десантный батальон опускался в долину, пройти его без потерь было невозможно, да и просто пройти - затруднительно.

Швейцарцы - я их все-таки переоценил - никак не ожидали атаки со стороны дома. Полностью поглощенные стрельбой у ворот - они не наблюдали за тем, что происходит со спины, про нас они либо забыли, либо не принимали всерьез. Здесь, под видом клумб - были оборудованы шикарные оборонительные позиции, чуть ли не поясные бетонные заграждения - и они готовились встретить огнем поднимающихся по дороге немцев. Для чего - устанавливали два ротных пулемета. Погибнуть с честью в бою им не пришлось - Хайслер моментально реализовал свое преимущество, открыв с крыши шквальный огонь из легкого пулемета в спины швейцарцам. Человек десять легли, где и были, остальные - как-то сумели найти позиции и открыть ответный огонь. Оба пулемета были обезврежены, ни о каком прикрытии дороги и речи уже не было. Оставшиеся в живых швейцарцы открыли по нам ответный огонь, начал стрелять и я. Просто потому, что в бою всегда приходится выбирать, какую сторону занимать - а мне выбирать не приходилось. Хотя Ирлмайер все-таки мразь. Хайслер хоть приказы выполняет... а этот отдает.

Потом - внизу, на дороге появилась машина, одна из тех, на которых мы ехали сюда... бронированная, за ней скрывались немцы и вели огонь вверх, хорошо, что не по нам, пули проходили намного выше. А потом...