У кладезя бездны

С этой целью - он лично (никому доверить это было нельзя, как и многое другое) послал сигнал о необходимости срочной встречи агенту Гондольер - он же архиепископ Франко Коперник. На этой встрече - он намеревался обсудить возможность убрать Папу силами внедренных людей в Ватикане. Все эти люди были хорватами, двое - профессиональными убийцами: Гондольер позаботился о своем будущем в Ватикане.

Хайслера не было, но вернулся, так и не найдя следа выжившего британца Секеш. Ирлмайеру ничего не оставалось, как взять на встречу его - хотя он смотрелся куда более "колоритно", чем Хайслер. И это было плохо.

Вечером, не выдержав взвинченного темпа, устроенной им самим игры в одиночку на нескольких досках против нескольких противников - Ирлмайер сделал то, что не делал уже несколько нет - он просто напился. Не столько напился, сколько перебрал... выпил вместо двух бокалов целую бутылку красного итальянского вина, а потом добавил еще и полбутылки граппы, виноградной водки из выжимок. Он просто хотел нормально заснуть и несколько часов поспать, не просыпаясь от кошмаров. В результате - ночью он и в самом деле спал, с утра он выглядел относительно нормально, но вот голова просто раскалывалась. И два сырых яйца с кетчупом - ничего не изменили...

Еще вчера, услышав, куда они едут - Секеш помрачнел как туча, но не сказал ни единого слова - как истинный немец он не считал возможным оспаривать приказы командования. Вечером Ирлмайеру было плевать на недовольную рожу Секеша - но он не спал всю ночь и утром - гробовое молчание в машине вывело из себя даже его. Ирлмайер не выдержал.

- Черт возьми, Секеш, что с вами? - спросил он - вам что, не нравятся мои приказы?

- Все в порядке, герр генерал-лейтенант - ответил Секеш, сидевший на сидении Хорьха справа - впереди, там, где обычно сидит начальник охраны.

- Тогда в чем дело? Почему у всех лица, как на похоронах?

Секеш помолчал. Потом кратко сказал

- Болонья - плохое место, герр генерал. Очень плохое.

- Чем же оно плохое?

- Здесь пролилось много крови. Едва ли не больше, чем в Риме...

- Черт, теперь это такой же город, как и любой другой. Просто будьте повнимательнее, и все.

- Так точно.

Ирлмайер достал трубку спутниковой связи, включил шифровальную программу, набрал номер информационного центра

- Это два - один - два - назвал он свой уровень допуска - есть для меня сообщения?

- Сообщений нет.

Ирлмайер раздраженно отключил трубку. Это дело основательно вымотало его... он уже пожалел, что занялся им лично. В конце концов, его дело - отдавать приказы из Берлина, а не мотаться по Италии. Свинство!

Свинство...

Встреча была назначена на самой окраине Болоньи, в старом, непонятно кому (хотя понятно, кому, католической церкви, кому же еще) принадлежащем здании. Здание это располагалось у Порто Сарагоцца, старых городских ворот и примерно отсюда же - начиналась длинная крытая галерея к храму Святого Луки, защитника и покровителя города. Храм возвышался над городом на три сотни метров и его купол был виден почти из любой его части. В этом месте - было много туристов и мало места, машины протискивались как в густом киселе, водитель постоянно давил на клаксон, отпуская крепкие слова на немецком...

У дома с аркой - им объяснили именно так - стояла полицейская машина, точнее - машина карабинеров, перегораживая улицу.

- Герр генерал? - напряженным голосом сказал Секеш

- Все нормально. Источник ездит с охраной...

Мелькнула мысль, что напрасно он взял с собой слишком много народа: восемь человек охраны, это восемь посвященных. Но скоро это не будет иметь никакого значения. Предписанное - созиждется и никто не сможет это остановить.

Внутренний дворик оказался неожиданно просторным. В центре его стоял давно уж не работающий фонтан и было что-то вроде разворота. На этом развороте стояли три совершенно одинаковые Ланчии Темы, номера на машинах были ватиканские. Никого кроме водителей, о чем-то азартно спорящих у капота одной из машин и привратника у дверей - во дворике не было.

Ирлмайер хотел открыть дверь и выйти - но Секеш придержал дверь и вылез первым. Какое-то время он настороженно оглядывался по сторонам, неспешно ощупывая глазами старинные окна, окованные железом двери, лакированную сталь машин у крошащегося серого камня фонтана, словно впитывая раскаленную неподвижность летнего болонезского дня. И даже водители, азартно спорящие у машины, посмотрели не него недоуменно, прежде чем он открыл дверь пассажирского отсека Хорьха...

- Что-то не так? - раздраженно осведомился Ирлмайер. Ситуация в Швейцарии не давала ему покоя - не может быть, чтобы русский не догадался, и если он догадался, он станет много опаснее. А если жив еще и Полетти...

- Я должен идти с вами, господин генерал - сказал Секеш

- Это невозможно.

- Я должен идти с вами - повторил венгерский дворянин с упорством и бесстрастностью пластмассового пупса с синтезатором голоса