У красной реки

Стемнело. Сквозь отверстие в стене Экин наблюдал за передвижением охранников. За время, проведенное здесь, мальчик хорошо изучил периодичность патрулей. Приблизительно через две минуты пройдет охранник. После этого можно будет идти. Экин порвал матрас прутом и сделал себе тряпки в дорогу. Если он будет кашлять в них, громко не будет. А кашель в последнее время был частый. Стены по периметру были не высокие, но обмотанные колючей проволокой. С помощью этих тряпок Экин хотел перелезть через колючую проволоку. Он как-то видел такой трюк в кино. Тогда они с отцом пошли в кинотеатр под открытым небом возле универмага. Показывали западный боевик.

— До встречи, Джумаан. Я пошёл.

— Мы ещё увидимся. Обязательно увидимся, Экин. По-другому и не может быть. Давай, я верю в тебя! Удачи!

Так как полная ладонь не проходила сквозь решётки, они коснулись друг друга кончиками указательных пальцев.

— Тебе отдать прут? — спросил Экин.

— Не стоит. Уверен, что после твоего побега начнутся обыски или что-то вроде того, — ответил Джумаан после недолгих раздумий.

На улице послышались шаги. Охранник. Пора. Экин прильнул к смотровому отверстию. Охранник прошёл. Мальчик принялся раздвигать листы. Только сейчас он заметил, что от волнения у него сильно тряслись руки.

Почти без лишнего шума Экин оказался на улице. Стояла тихая ночь. Как бы он хотел, чтобы пошёл дождь! Но, как назло, слышно было малейший шорох.

Экин приблизительно представлял, какой путь предстояло пройти до стены. Надо было обогнуть три здания. Побег начался с перебежки от угла до угла.

Добегая до очередного угла, Экин выглядывал и смотрел, есть ли кто впереди. Вот уже видна заветная стена. Возле стены было несколько больших ящиков. Экин спрятался за ними, чтобы подождать, пока пройдет охранник. Вот он прошёл, и Экин устремился перелезать стену. Пришлось подтащить один из ящиков, чтобы удобнее было взбираться. Колючая проволока была на уровне живота. Вдали виднелась саванна. Осталось только перелезть через стену.

Сзади зажёгся фонарик.

— Стоять, слезть с ящика.

Экин спустился. В лицо бил свет, не было видно, кто стоял перед ним.

— Экин…

Фонарик выключился.

Экин был немного ослеплён светом. Когда зрение восстановилось, он не поверил своим глазам. Перед ним стоял Афас. Афас Факази. Друг отца. Человек, который ни раз бывал у них дома. Теперь же он держал Экина на мушке, готовый выстрелить в любой момент.

— Афас… Но почему?

— Привет, Экин. Что ж. Если кратко, много подработкой в порту не заработаешь. А тут неплохо платят.

— Ты стоишь за нападением на наш дом?

— Давай не будем вдаваться в подробности. Скажу только, что твоя бабушка и брат живы. И я дарую тебе возможность встретиться с ними.

— Ты предал отца, сукин ты сын! Ты втерся в наше доверие, а после натравил головорезов на наш дом!

— Воу, полегче со словами, молодой человек. Я всё же могу убить тебя прямо здесь, при попытке к бегству.

— Так стреляй, чего ты ждешь? Знай только одно, ублюдок, я больше не вернусь в ваши шахты.

— Мне очень жаль, что так получилось. Теперь решай. Либо ты сейчас же перекидываешь свою тощую задницу через забор, либо я нашпиговываю тебя свинцом. Выбор за тобой. Да, я может быть, немного виноват перед вашей семьей, поэтому даю тебе шанс.

Экин продолжал стоять на месте. Его кулаки то сжимались, то разжимались. Взгляд, полный ненависти, готов был испепелить Афаса на месте. Но инстинкт самосохранения всё же взял вверх. Да, вскрылась ужасная правда. Но зато побег прошёл как нельзя лучше. Экин перекинул тряпьё через проволоку и стал перелазить.

— И да, напоследок. На рассвете я тоже бегу отсюда. Правда, на машине. И собираюсь уехать из страны. Благо, я заработал достаточно. Так вот. Можешь не искать меня. Я буду далеко.

Экин ничего не ответил на это и перелез через стену. Он находился недалеко от главных ворот, возле которых всегда были охранники. Но куда идти дальше? На многие километры вокруг простиралась саванна. Экин дошёл до ближайшего угла стены. Мальчик решил убегать от лагеря с той стороны стены, где было всего одна вышка. Сначала, короткими перебежками, беглец отдалился от лагеря примерно на полкилометра. Затем Экин побежал. Он бежал так быстро, как мог, лишь бы как можно дальше оказаться от того места. Он хотел домой. Но вскоре силы стали покидать его. Легкие, и без того находящиеся в плохом состоянии, сейчас горели огнём. Пару раз он отхаркивался кровью. За стакан воды он отдал бы сейчас всё на свете. Экин был в пути уже три часа, но пейзаж все не менялся.

«Если всё время идти вперед, то я обязательно выйду к людям.» — подбадривал он сам себя.