У красных ворот

— Тогда все ладно получается. В Терсколе, это в Кабардино-Балкарии, мы остановимся в гостинице. Нам все устроит директор ростовского отделения моего института.

— Как в сказке! — воскликнула она.

Вика невольно вспомнила разговор с Сергеем, то будущее, которое он предлагал ей, — трудовую интеллектуальную жизнь с маленькими радостями. И все это в маленькой комнатушке, в квартире с родителями. Боже мой, какая тоска! Раньше надо было порвать с Сергеем. И все-таки… и все-таки он иногда снился ей. Они лежали на пляже у моря, Сергей брал ее на руки и нес к воде. Она обнимала его за шею, прижималась к нему… Какое блаженство, как хорошо — до слез… И сон обрывался. Глаза были мокрыми.

Рядом с ней лежал ее второй муж, и она невольно отодвигалась от него. Что ж, выходит, не любит?

Ласки его Вика принимала с трудом, при нем она как бы чувствовала себя в одежде, стесняющей свободу движений.

Рассказала об этом матери. Та, как наседка, видящая опасность, которая грозит ее цыпленку, всполошилась, забегала, захлопотала, захлопала крыльями:

— Да ты что? Уж не задумала ли возвращаться к Сереже? Не любишь Валентина Васильевича… Привыкнешь. Старые люди говорили: стерпится — слюбится. Да только за одно то, что он делает и хочет сделать, а у этого человека слово с делом не расходится, можно, как говорится, ему ноги мыть и воду пить. Запомни: он твой муж настоящий и единственный.

ПОЕЗДКА В ГОРЫ

В марте супруги решили провести две недели в районе Баксанского ущелья. Ехали они поездом в вагоне СВ. Вика была восхищена.

— Какая прелесть! — сказала она, входя в купе. — Только на двоих. Тут же умывальник.

Она сразу оценила комфорт вагона с полированными стенами и мягкой ковровой дорожкой, с нарядными вежливыми проводницами. Было уютно и чисто.

В Ростове-на-Дону их встретил Дворецкий — человек среднего роста, с большой головой, юркий — директор местного филиала того института, которым руководил Валентин Васильевич.

Дворецкий подсел к ним в вагон и доехал с ними до Минеральных Вод. По дороге Звягинцев и Дворецкий говорили о делах, листали бумаги в папках — их одну за другой ловко вытаскивал из портфеля директор филиала и раскрывал на купейном столике. Звягинцев свою поездку в Терскол оформил как деловую командировку и таким образом пытался в некотором роде ее оправдать.

В Минеральных Водах всех троих встретила служебная «Волга» Дворецкого. По его указанию машину перегнали своим ходом за 500 километров из Ростова-на-Дону.

— Это наш водитель Николай Иванович Корбутенко, — представил Дворецкий шофера «Волги».

Худощавый, узкоплечий человек с печальными глазами протянул руку и поздоровался с приезжими.

— Как, Коля, с машиной, порядок? — спросил Дворецкий.

— Все в норме, Аркадий Ефимович.

— Тепло у вас, — сказала Вика.

— Градусов двадцать, — подтвердил Николай Иванович.

Люди на перроне были в костюмах, у тележки с мороженым стояла очередь. Все двинулись на привокзальную площадь к машине.

Площадь пестрела разноцветными куртками многочисленных туристов, пытавшихся втиснуться в подходившие друг за другом автобусы. Лыжи в руках туристов довольно странно выглядели на фоне стоящих на краю площади пирамидальных тополей, выбросивших зеленые ноготки первых листочков. Вика взглянула на эту картину и подумала, что, приехав сюда с Сергеем, тоже душилась бы в этой толпе. Боже мой, как славно, что избежала этого! Она взяла мужа под руку и сказала:

— Как хорошо!

— Что?

— Все.

Машина оставила городок и вырвалась на равнину. Проскакивала какие-то селения, потом дорога стала полого подыматься к предгорьям и постепенно втянулась в долину реки Баксан. Ее бурлящий шум слышался слева. Появились обступающие долину горы. Вскоре шоссе оказалось в узкой горной теснине. Началось собственно Баксанское ущелье, горы которого то отходили от дороги, то угрожающе сдвигались.

— Смотрите налево! — вдруг воскликнул Дворецкий. — Вон одна из вершин нашего кавказского великана — Эльбруса.

Вика и Звягинцев повернули головы. В межгорье, в ближней дали, на фоне чистейшей голубизны неба увидели мощный белый конус.

Вскоре машина остановилась у подъезда гостиницы «Иткол», стоящей перед темно-зеленой горой с пятнами снега. Фасад здания, казалось, состоял из одного стекла.

Дворецкий направился в гостиницу, попросив остальных обождать в машине. Минут через пять он вернулся в сопровождении служителя в униформе.

Шофер открыл багажник, служитель извлек оттуда два чемодана.

— Пожалуйста, за мной. У вас трехкомнатный «люкс».

В холле слышалась немецкая и английская речь. Двое мужчин проводили Вику долгим взглядом. Один из них коротко бросил что-то по-немецки. Звягинцев улыбнулся и сказал Вике:

— Это о тебе. Говорит: красивая женщина.

Поднявшись на третий этаж, швейцар внес вещи в номер и пожелал:

— Приятного вам отдыха.

Звягинцев дал ему три рубля на чай.

Дворецкий сказал:

— Роскошный номер.

— Вашими усилиями, дорогой Аркадий Ефимович. Спасибо вам за хорошее дело.

Звягинцев протянул руку Дворецкому, и тот поспешил пожать: