У любви пушистый хвост, или В погоне за счастьем

Наконец очередь дошла до меня. Мы с князем уставились друг другу в глаза. Не знаю, как он, а я внимательно вглядывалась в его голубые глаза, хотела докопаться до сути. Смотрели, смотрели, потом оба жадно вдохнули. Валиан потянул носом другой раз, смерил меня непонятным взглядом, сощурился, а потом ухмыльнулся едва заметно и шагнул к Марийке. Я еще какое-то время «раскладывала по полочкам» его запах: мужской, насыщенный, приятный кошачий дух, но не более. Не зацепил! Как же так? Ведь сейчас я совершенно трезвая! Прикрыв глаза, представила себе лик князя, пытаясь отыскать в нем… даже толком не определилась что. Обычное мужское лицо. Расстроенно вздохнула и краем глаза заметила поникшую, опечаленную Эльсу, хмуро смотревшую в пол, поджав губы.

— Мои дорогие красавицы! Я сейчас подведу итоги первого тура смотрин, который придумал наш многоуважаемый советник Шан Гадючный.

Девицы злобно зафырчали, но ни слова не произнесли, надеясь на везение.

— Я понимаю, что княгине не обязательно самой прибираться в доме. Это не главное! Задание помогло нам разом выявить ваши достоинства и недостатки, — торжественно, но с прохладцей начал раскрывать секреты Валиан Северный. — Например: готова ли будущая жена князя смирять себя и слушаться мужа. Как показала уборка, занятие весьма обыденное, но тоже важное, не все готовы и умеют ставить свое суждение ниже супружеского. Итак, первой… — все затаили дыхание, а князь, помолчав для значительности, не без ехидства продолжил, — покинет смотрины лу Дарья из Мягких лап. Сия девица не умеет слушать, не готова покориться мужу, ленива до безобразия и высокомерна до крайности! Нам такие ненадобны!

Тишина повисла оглушающая, тяжелая, хоть ножом режь. Мне показалось, рты раскрылись у всех «хозяюшек» разом. Вперед вышла дрожащая от гнева и обиды, разряженная кошка-оцелот. Ее быстро проводили из зала. Остальные замерли в ужасе, ожидая расправы.

— Лу Танира, лу Милиса, — спокойно, равнодушно назвал князь имена следующих «ненадобных». К ним тут же подошел распорядитель и под возмущенный визг залез каждой за пазуху, по-видимому, за украденным. Князь язвительно, назидательно пояснял: — Эти так называемые невесты воспользовались нашим гостеприимством и обокрали! Такие жены легко полдворца вынесут, что уж говорить про благополучие княжества.

Его поддержал распорядитель:

— При других обстоятельствах их бы судили по закону. Но его светлость дал слово кланам, что здесь вам ничего не грозит, пока длятся смотрины. Хвалите милостивую Луну!

Шан Гадючный спокойно взирал на происходящее. Его задумка, похоже, удалась. А меня такое положение дел расстроило и напугало. Этот змей — провидец чешуйчатый нашелся! — судя по насмешке, мерцавшей в жутких глазах, наслаждался падением, принародным унижением девиц Зеленой стороны.

Князь продолжал выкликать оплошавших девиц одну за другой, а то и по несколько. Выгнал трусливую девицу, испугавшуюся паучка. Помянул несчастную, которую унесли после странного обморока; она, оказывается, нашла амулет и вместо того, чтобы позвать на помощь, по глупости и неосмотрительности взяла в руки, как если бы и впрямь понимала, от каких он напастей.

«А все просто: амулет невест от князя спасает», — ну, это я так мысленно пошутила.

За леность выгнали не меньше трех девиц. К ним недрогнувшей рукой отправили тех, что соблазняли надсмотрщиков. Еще и картинно подивились, как подобные вертихвостки смогли невинность сохранить, раз щедро раздавали авансы каждому встречному в штанах. Князь не стеснялся поливать ядом каждую «обольстительницу», закончив тем, что неверность женщины — страшнейший грех, опасный порок и прочая, ведь так же легко она может изменить не только мужу, но и всему княжеству.

Наконец главный поборник чистоты нравов в Северном княжестве уперся взглядом в Глашу и мрачно выдал:

— Еще я бы хотел расстаться с чересчур усердными, больше скажу, девицами не… — за спиной у князя закашлялся советник Гадючный, или гадючный советник, если судить по злополучному туру. Услышав кашель, князь поморщился, словно от зубной боли, и закруглился: — Но пока не буду. Уверен, вы постараетесь показать свои умственные способности завтра.

— А какой конкурс будет завтра, ваша светлость? — почтительно спросила знакомая пума.

— Я же сказал, на ум и сообразительность, — недовольно ответил князь.

— Которого у вас, лу Мидари, нет и никогда не было. Собирай свои вещички заранее, — не промолчала Эльса.

— Змея подколодная, — зашипела разъяренная пума.

— От чешуйчатой слышу! — вернула Эльса, подбоченившись.

Лу Мидари рванула клыком по ладони, пуская себе кровь, и, одним прыжком подскочив к сервалу, припечатала той по лбу, оставив кровавый след, со словами:

— Быть тебе змеей без запаха, лопоухая выскочка!

Эльса, выпучив глаза, свела их к переносице, затем медленно провела по лбу пальцами и, убедившись в том, что на них чужая кровь, по-кошачьи зашипела, наступая на пуму.

— Молча-ать! — заорал князь. Как и вчера, у него левый глаз нервно задергался. — Стоять!