У меня к вам несколько вопросов

— Что Талия принимала наркотики. На это нажимало обвинение — что она спала с Омаром в обмен на наркотики. Вы думаете, они основывались на истории, которую вы им рассказали?

Мой разум закрутился штопором, а затем и мои внутренности. Это не могло, никак не могло быть единственной причиной.

Они ведь должны были знать, что я даже не входила в ее тусовку. Они ведь знали? Они хотя бы понимали, что одна моя юбка «Джей.Крю» (фу, старье) не позволяла мне быть настоящей подругой Талии?

Я так и представила, как следователи складывают два и два, как они записывают слово «НАРКОТИКИ» в свои желтые блокноты, обводят кружочком и начинают всех расспрашивать, откуда учащиеся Грэнби доставали наркотики, как они выстраивают теорию, включающую Омара — того самого, о котором подруги Талии говорили, что он хвостом ходил за ней, того самого, кто находился в том же здании. Я представила, как эта теория стала благой вестью для обвинения. Талия принимала наркотики; Омар продавал наркотики. У Талии были неприятности на личном фронте с кем-то постарше; Омар был кем-то постарше. Талия спала с Омаром, мужчиной старше себя, в обмен на наркотики.

Но другие люди должны были тоже говорить что-то подобное. Если бы ее подруги утверждали, что она никогда не держала в руках косяка, полиция прислушалась бы к ним, разве нет?

— Это возможно, — сказала я, и мой голос показался мне ужасным. Как у загнанного зверька.

— В любом случае, — сказала Бритт, — я не верю отчету токсикологов. Похоже, она что-то принимала. Может, она решила, что умеет летать?

[31] 33° по Фаренгейту = 1° по Цельсию.

#2: Талия

Вот что вышло из бессонницы той ночью:

Полугрезы о вас с Талией, вы смотрите в контейнер, вы прячете Талию у себя дома все эти годы. Вы превращаетесь в парня, который напал на меня в колледже. Я пытаюсь вставить свои контактные линзы, но они размером с тарелки, жесткие, не подходят к моим глазам.

Зуд на моих бедрах, усиливавшийся тем больше, чем сильнее я чесалась, зуд, проявлявшийся в виде длинных горячих рубцов.

Другая история, другая пленка с фильмом, который я заставляла себя все время смотреть:

Талия удаляется одна.

Она хочет уйти от Рэйчел и Бет, которые только притворяются ее подругами, и от Робби, который, разумеется, напьется и станет несносен в лесу. Она хочет уйти от вас, хочет быть уверена, что у вас не найдется предлога задержать ее, когда все уйдут, что вы не станете смотреть на нее щенячьими глазами и говорить, что у нее вся власть, что у нее в кулаке ваше сердце. Так что она быстро переодевается и выскальзывает с черного хода.

Перед этим она несколько раз затянулась отсыревшим косяком Макса Краммена, который он держал в кармане своей мантии Мерлина. А потом, во втором действии, она глотнула из фляжки Бет… Но она не перебрала, просто встряхнулась, ее переполняют идеи.

Она парит к спортзалу и видит, что парадная дверь не заперта. Видит, что дверь в бассейн тоже не заперта, и запирает ее за собой, чтобы переодеться прямо там, на настиле, в свободный купальник, который приметил Омар в прошлый раз, поднял мокрым с пола и — чихнул в него? вытер потный лоб? этого должно хватить? — и бросил на скамейку со своим ДНК в промежности.

Она понимает, что, если погрузится медленно, будет слишком холодно, она струсит. Так что она поднимается на смотровую площадку, потому что, если нырнет оттуда — она видела, как это делают, знает, что это возможно, — тут же окажется в воде.

Она перелезает через два поручня перил, выкрашенных в зеленый цвет Грэнби, берется за верхний поручень, встает пятками на край. Все дело в силе; единственная опасность — недопрыгнуть.

Раньше у нее была уверенность. У десятилетней, перепачканной травой и загорелой, качавшейся на ветках; у двенадцатилетней, занимавшейся спортом, бросавшейся с ракеткой за мячиком. Но в последнее время с ней что-то случилось, даже на теннисном корте тело ее больше не слушалось так безоглядно. Возможно, это инстинкт самосохранения, но он всегда ее подводит.

А как семнадцатилетняя девушка теряет контроль? Может, он дал сбой, когда кривая на бинго-карточке в мужском туалете взлетела вверх? Если тридцатитрехлетний учитель музыки овладевает телом подростка, не лишает ли он также воли ее мышцы? Не стирает ли грань между телом и разумом? Возможно, не полностью. Но достаточно для разницы в один, три, пять дюймов.

Она прыгает, но чуть колеблется, отталкивается не десятилетними ногами, а ногами, о которых столько всего успела наслушаться, что в итоге сама поверила.

Она знает, как всегда знаешь при любом неудачном падении, что земля несется на нее, и ей удается крутануться. Не выпрямиться, а вывернуться, как полосатый цилиндр на парикмахерской, так, что ее затылок ударяется о бортик бассейна. И даже не о внешний бортик, а о внутренний, который в нескольких сантиметрах под водой. Ее голова не оставляет вмятины, ее кровь струится по воде нежно-розовыми облачками.