У нас это невозможно (полная версия)

Ему было слышно, как в кухне Эмма обсуждает с миссис Кэнди наилучший способ приготовления пирога с курицей. Они говорили без умолку; они, собственно, не столько разговаривали, сколько думали вслух. Дормэс допускал, что хорошо испечь пирог – дело немаловажное, но звук голосов раздражал его. Потом хлопнула дверь, и в комнату влетела Сисси, хотя Сисси еще час назад полагалось бы быть в школе: она должна была окончить ее в будущем году и ей, по всей вероятности, предстояло поступить в какой-нибудь из этих жутких новых университетов.

– Что это за новости? Что ты делаешь дома? Почему ты не в школе?

– Да ну ее! – Она присела на низкий стульчик напротив камина, положив подбородок на руки и глядя на отца невидящими глазами. – Я туда, пожалуй, больше не пойду. Каждое утро приходится повторять клятву: «Обязуюсь служить корпоративному государству, Шефу, всем уполномоченным, мистическому колесу и войскам Республики всеми своими помыслами и делами». Ну, скажи на милость, разве не мерзость?

– А как ты рассчитываешь попасть в университет?

– Ха! Стоит лишь улыбнуться профессору Штаубмейеру… если только меня от этого не стошнит!

– Ах, так… Так… – Более он не нашелся: что сказать.

Раздался звонок у парадной двери, послышались шаги, и Джулиэн Фок робко вошел в комнату.

– Это еще что? – набросилась на него Сисси. – Что ты здесь делаешь? Почему ты не в Амхерсте?

– А ну его! – Он присел на корточки рядом с Сисси. С отсутствующим видом он держал ее за руку, и она, казалось, тоже этого не замечала. – Амхерсту – крышка. Корпо сегодня его закрывают. Я пронюхал об этом еще в субботу и смотался. Они завели веселенький обычай сгонять всех студентов, когда закрывают колледж, и арестовывать несколько человек, видно, для того, чтобы подбодрить профессоров. – Затем он обратился к Дормэсу: – А вы не найдете мне какую-нибудь работку в «Информере», сэр, хотя бы стирать пыль с машин?

– Боюсь, что нет, мой мальчик. Я бы рад был. Но я там на положении арестанта. Господи! Уж одно то что я вынужден так тебе ответить, говорит само за себя!

– Простите, сэр. Я понимаю, конечно. Ну, что ж, не знаю, что я буду делать. Помните, в 1933-34 и 35 году сколько толковых ребят – среди них врачи, юристы, инженеры с дипломами – никак не могли найти работу. А теперь и того хуже. Я поспрашивал в Амхерсте, попытал счастья в Спрингфилде, и здесь я уже два дня… хотел найти что-нибудь, прежде чем показаться тебе на глаза, Сис… Я даже наведался к миссис Пайк и спросил, не нужно ли ей человека мыть посуду в гостинице, но пока ничего не выходит. «Молодой джентльмен, два курса колледжа, 99,3 процента чистых кровей, основательно знающий Тридцать девять параграфов, водит машину, обучает игре в теннис, с хорошим характером, ищет работу – копать канавы».

– Ты обязательно что-нибудь найдешь! Уж я постараюсь, голубчик! – заявила Сисси. Она была с Джулиэном гораздо проще и сердечнее, чем Дормэс от нее ожидал.

– Спасибо, Сис, но, честное слово… Не хочется ныть, но похоже на то, что мне остается либо записаться в минитмены, либо пойти в трудовой лагерь. Я не могу сидеть дома и жить за счет деда. Несчастный старик не так богат, чтобы держать нахлебников.

– Послушай! Идея! – Сисси прильнула к Джулиэну и расцеловала его без всякого смущения, – Гениальная мысль! Знаешь, из серии советов «Какие новые жизненные поприща следует избирать нашей молодежи». Слушай! Прошлым летом у Линды Пайк гостила подруга из Буффало, она декоратор по внутренней отделке квартир, и вот она рассказывала, что у них там черт знает какой спрос на…

– Сисси!

..балки, настоящие, неподдельные, кустарной работы, балки, они идут для загородных коттеджей в псевдо-староанглийском вкусе. Сейчас все на них помешались. Ну вот. А у нас здесь миллионы старых амбаров с балками настоящей кустарной работы пропадают совершенно зря… Фермеры еще спасибо скажут, если их уберут. Я сама об этом подумывала… поскольку я собирать стать архитектором… а Джон Полликоп обещал продать мне замечательный старый, грязный пятитонный грузовик за четыреста монет – разумеется, до инфляционных настоящих денег – в рассрочку. А что, если нам заняться торговлей модными балками?

– Превосходно! – согласился Джулиэн.

– Что ж, пожалуй… – согласился Дормэс.

– Слушайте! – Сисси вскочила. – Пошли, спросим .Линди, как она думает. Она у нас единственный деловой человек в семье.

– Не особенно-то хочется выходить из дому в такую погоду… дороги отвратительные, – проворчал Дормэс.

– Пустяки, Дормэс! Джулиэн сядет за руль! Он не очень-то силен в орфографии, постоянно мажет в теннисе, но машину он водит даже лучше меня! Если даже его занесет, так это – одно удовольствие! Едем! Мама! Мы вернемся часа через два!

– Как же так? А я думала, ты давно в школе, – отозвалась из кухни Эмма. Впрочем, конца фразы никто из трех мушкетеров не слышал. Они уже натянули пальто, замотали шеи шарфами и вышли наружу в снег и слякоть.