У нас в Заримании (СИ)

Вцепившись обеими руками в сиденье, обшитое толстой кожей, в темноте в тесной глухой коробке, Маша ощущала себя последней спичкой в спичечной коробке, которую трясет великан, пытаясь по звуку определить — есть ли чего внутри.

«Они из меня душу так вытрясут!»

104

Продираясь через растущую толпу зевак у глинтвейной, Николай пытался вспомнить адрес прачки, к которой водил Степу.

Он никого в Норведене не знает. Кроме как у прачки ему негде затихарится. Прачками в городе были тетки крепкие и часто одинокие. При этом они обычно с готовностью принимали в свои дома и постели мужчин. Нет, прачки не были проститутками. Они не брали денег за любовь, они просто хотели получить хоть иллюзию счастья и любви.

Иллюзия лучше, чем ничего…

Все равно, Николай отгонял от себя мысль о том, что Степа — убийца. Разгильдяй, конечно, скандалист, но не убийца…

«Я должен все прояснить сам, пока стража не добралась до Степы. Ведь я его поручитель перед прево!»

Улица прачек пересекалась с улицей ведущей к дому господина Харальда, главы гильдии оружейников и Николай быстро до нее добрался. На дверями горели тусклые фонари, многие окна во тьме и закрыты ставнями. Прохожих нет. Снег с булыжниковой мостовой сметен и следов не разглядеть в тусклом свете.

Он прошелся до угла, пытаясь вспомнить дом.

Вроде третий или четвертый справа…

Разглядывая двери и фасады, Николай шел не спеша и в тишине скрип двери за спиной показался оглушительным.

Мгновенно развернувшись на месте, он схватился за рукоятку кинжала на поясе.

На мостовую выступила женщина, закутанная в шаль с фонарем в руке. Из приоткрытой двери на улицу повалил клубами пар.

— Господин кого-то ищет?

— Марта?

— Магда, господин. — Спокойно уточнила женщина.

Николай подошел ближе.

— Степа у тебя?

— У меня, заходите.

Николай вошел в дом и в глубине комнаты у чана с дымящейся водой увидел нахохлившегося как мерзлая ворона Степу. Руки в карманах. Морда бледная…

— Привет, братан! Чего пришел?

— А ты не догадываешься?

— Какие еще догадки на…?!Бросил ты меня у этого… кровопийцы! Он у меня всю кровь через…!

Николай шагнул вперед.

Сзади захлопнулась дверь, отрезая сквозняк и холод.

— Ты был в глинтвейной сегодня?

— Чо я там забыл в этой… дыре? У меня и бабла столько нет чтобы там ……!Эт ты у нас богатый Буратин!

— Не темни, Степа.

— Не был я ни в какой глинтвейной! — крикнул Степа. — Ты чо, не веришь мне?!

— Ты чего руки в карманах держишь?

— А чо, нельзя?

Внезапно возник звон в ушах, и каменный пол бросился в лицо…

… Зверски болела голова. Точнее — затылок.

Не открывая глаз, Николая потрогал голову. Не шишки, не раны…

— Очухался? — осведомился кто-то знакомый.

Открыв глаза, Николай обнаружил себя на полу клетки для преступников. За прутьями стоял сержант Риман.

— Почему я здесь?

Николай сел, держась за голову. Пояса с кинжалом, шапки зимней, теплой куртки на нем не оказалось. По полу сквозило холодом.

— Ты и сам знаешь, Николас.

— Знаю?

— Да. Расскажешь, за что ты убил своего друга Андрея? Ради денег? Из-за женщины?

— Я его не убивал. Я же пришел в глинтвейную после твоих стражников… Альдина же видела убийцу!

— Ну-ну…Расскажешь завтра утром прево обо всем.

— Кто меня оглушил? Почему я здесь?

Риман отвернулся и пошел к выходу, унося с собой фонарь.

— Риман, постой!

От крика голова заболела еще больше. Хлопнула дверь, и лязгнул железный запор.

Николай опустился на пол, привалившись спиной к решетке.

«Глупость, какая… Ничего, Прево все завтра выяснит…Козел-Риман…»

Он невиновен и завтра все разъясниться. Кроме того, он же стражник дома Гарра и он им нужен. Его здесь не оставят.

Кто же убил Андрея? Что случилось в доме прачки Магды?

105

… Хорошо, что вскоре повозка выбралась на наезженную дорогу и трясти стало меньше. Снизу от пола сквозило. На дне повозки оказалось отверстие, небольшое, только руку просунуть и пахло там неприятно.

«Все ясно, в туалет меня водить не будут!»

Хотелось, есть и пить. Трясясь в темной, жесткой коробке, Маша размышляла о своей дальнейшей судьбе.

Если император Бориден-землянин, может и не так все плохо. Может он типа дяди Федора, только на большом посту? Может быть, удастся к нему в доверие попасть?

Пора определяться со своим местом в Заримании. Давно пора! Быть при дворе императора не так уж и плохо, наверное?

Маша попыталась задремать, но тут послышались глухие крики, звон оружия, повозка остановилась так резко, что девушка кубарем покатилась на пол, больно ушибая правый локоть. Шипя от боли и тихо ругаясь матом, он прислушивалась к звукам боя.

Может это свои? Может это люди дель Вина?

Схватка не продлилась долго. Лязгнули запоры на дверце.

Грубые руки, ослепительный свет факелов…

— Эй, вы кто?!

Машу выволокли из повозки и бросили на землю, лицом вниз, прямо в пыль проселочной дороги.

— Это она! Вяжите ее! Это эльфийская ведьма! — верещал кто-то рядом.

«Нет, это не свои…Кто же они?!»

Раздирая рот, засунули тряпку кляпа и выкрутили руки до хруста.

Она могла только застонать, глотая слезы.

Машу привязали к седлу, головой вниз. Воняло лошадиным потом и кровью свежей.

Кто-то уселся в седло, больно надавив коленом в бок.