У оружия нет имени. Книга 2

— Да, — кивнул Хоар. — Пока ещё слабо выраженные, единичные случаи, но динамика общая. Попытки взлома систем для доступа к информации о внешнем мире, случаи нестабильного поведения при длительном небоевом контакте с гражданскими.

На лицах присутствовавших явственно читалось разочарование. Они не хотели терять столь эффективные боевые единицы, но куда меньше жаждали получить новое восстание.

— Самое парадоксальное, — продолжил особист, — что лучшие показатели у группы охраны стратегических объектов и особо важных персон. Для них контакт с внешним миром — норма и условия содержания приближены к человеческим. Разрешены имена, мелкое личное имущество, некоторое разнообразие внешнего вида, открыт доступ к гражданской инфосети. Недовольство копится, но крайне медленно и ещё ни у одной особи не достигло критических показателей. Куратор этой группы рекомендует дать им «морковку», за которой репликанты будут дисциплинированно идти много лет. Статус подданных Доминиона через десять лет службы и полноценное гражданство через тридцать. За этот срок они с лихвой окупят себя и практически выработают ресурс.

— Приравнять штамповки к людям? — недовольно поморщился командующий. — Не слишком? Как по мне — лучше доработать системы подавления и контроля.

— Тигры и газетка, — пробормотал Ямасита.

— Что? — не понял Хоар.

— Тигры и газетка, — уже громче повторил зампотыл.

— Поясните, если не трудно, — попросил Хоар.

— На Земле есть буддийский храм. Он так и называется — Тигриный, — сказал Томоюки. — Там монахи выращивают ручных тигров. Методика в своё время меня поразила: пока тигрёнок растёт — его хлопают по голове свёрнутой газетой, добиваясь подчинения.

— Бумажной? — удивился Хоар. — Не знал, что такое ещё где-то есть.

— Сувенирная продукция храма, — пояснил Томоюки. — Туристическая зона, экзотика. Но не суть. Смысл в том, что у тигра вырабатывается условный рефлекс — страх перед газетой. Даже когда животное вырастает и шлепок свёрнутой бумагой уже не причиняет боли — для тигра газета остаётся источником страха. Но действует он ровно до того момента, пока тигр не сообразит: газета — это безобидный кусок бумаги в руке куска мяса, а он сам — машина смерти весом в четверть тонны. Так и наши репликанты: они позволяют такое отношение к себе ровно до тех пор, пока не поймут, что они мало отличаются от людей. И что у них в руках оружие, способное дать полную свободу.

— И как же монахи в итоге добиваются того, чтобы тигры не пересмотрели своё отношение к газете? — заинтересовался командующий.

— Кормят досыта и балуют приятными мелочами, — ответил зампотыл. — И не отдают команд, которые тигр заведомо не будет выполнять.

— Предлагаете ослабить режим всем контрольным группам? — догадался Хоар.

Несмотря на занимаемую скромную должность, к мнению Ямаситы в штабе прислушивались.

— Да, — кивнул тот. — Не сразу и не полностью. Дайте им мелкие вольности. Разрешите имена и личные вещи, как группе охраны.

Ямасита налил воды из графина, выпил и продолжил:

— В отчёте упомянуты две единицы, подлежащие списанию. Рядовой-дезертир и сержант, закрывший на это глаза. Их ещё не ликвидировали?

Зампотыл посмотрел на командующего.

— Да, есть такие, — сверившись с планшетом, подтвердил Раджастан. — Изолированы, ждут нашего решения.

— Оставьте их в живых и верните в группу, — предложил Ямасита.

— Чтобы они взбаламутили остальных? — иронично осведомился особист.

— Нет, — зампотыл даже не улыбнулся. — Это покажет реакцию единиц с уже накопившимся недовольством на послабление. Рано или поздно мысли о дезертирстве появятся и у других особей. Лучше начать поиск решения заблаговременно.

Особист задумчиво хмыкнул, помолчал пару секунд и кивнул:

— Есть у меня одна мысль по их мотивации…

Система Деспина, планетоид Дике, пространство Доминиона. Военная база «Форт-Реприв»

Прошло не так много времени с вести о гибели репликантов, как Лорэй вызвали на допрос. Местный особист — полковник Хоар, — совсем не походил ни на идеалиста Нэйва, ни на циничного балагура Монта. Сухой, деловитый, абсолютно безразличный ко всему, что не касалось текущих дел.

— Мои соболезнования, мисс Лорэй, — сказал он, когда сёстры вошли в кабинет.

При этом ни капли сожаления ни в его голосе, ни в душе эмпат не уловила. Пустая формальность, дань вежливости.

— Я вызвал вас по делу, — полковник выложил на стол два инфочипа. — Вот ваши новые документы. С данного момента вы — полноправные подданные Доминиона Земли. Поздравляю. Вы вправе выбрать любую из планет государства для проживания, помимо Земли или Марса. Там проживают только полноправные граждане. По понятным вам причинам, пространства Консорциума и Союза Первых для вас тоже закрыты. Надеюсь, вы не очень огорчены этим фактом.

Он внимательно посмотрел на сестёр. Близнецы переглянулись, и одна из них пожала плечами:

— Огорчайся, не огорчайся — выбора нет.

— Очень трезвый взгляд на жизнь, — одобрил полковник.

— И чем нам заниматься в Доминионе? — спросила вторая, явно ожидая подвох.