У пределов мрака

— И Пробст попытался сделать из Эксхема нового ангела-хранителя Эрны! — воскликнул прокурор. — Он надеялся, что поразительное сходство Эрны и Маргарет позволит Эксхему, потерявшему Маргарет, влюбиться в Эрну! Какой искусный ход!

— Возможно, вы правы, господин прокурор, — сухо согласился собеседник. — Но Лидаун тоже предвидел такой вариант событий, и начал действовать. Ульрих, записавшийся в армию, мог погибнуть в любой момент. Так как он остался жив в Дрездене и на поле Ватерлоо, потребовалась пуля наемного убийцы, чтобы вывести его из игры. Но на пути по-прежнему стоял Эксхем. Он пережил множество опасных приключений, в которых мог не раз лишиться жизни, но у него тоже имелся свой ангел-хранитель, помогавший ему выпутаться из самых опасных ситуаций.

— И я теперь знаю этого ангела-хранителя! — воскликнул прокурор. — Знаю того, кто оказал ему последнюю услугу, похитив из его вещей металлическую семилучевую звезду. Ведь с ее помощью Эксхем смог бы открыть вход в штольню под замком, где вполне мог погибнуть, так как Провидение немного запоздало, обрушив на замок молнию, взорвавшую склад пороха для горных работ.

— Генерал Вашхольдер, — сказал прокурор, — вы до сих пор не представили мне господина, которому я пожимаю руку с восхищением и благодарностью.

— Вероятно, я не должен далее хранить его имя в секрете, — ответил генерал. — Поэтому я представляю вам полковника Лисетта, шефа английской полиции, в настоящее время аккредитованного при королевском дворе Саксонии.

Это был Сайрус!

Эксхем почувствовал такой приступ отчаяния, что потерял сознание. Сначала его едва не убило известие о том, что Маргарет оказалась сообщницей банды преступников! Теперь же рядом с ним оказался Сайрус, а он продолжал лежать неподвижным бревном!

Это было слишком для его сердца и травмированного мозга.

Во второй половине дня два всадника спешились у ворот замка Гейерштайн. От гордого сооружения оставалось не так уж много, и уцелевшие сильно поврежденные стены грозили обрушиться в любой момент.

— Я хотел бы осмотреть рудник, полковник Лисетт, — сказал королевский прокурор.

— Тогда мы должны поторопиться, господин прокурор, потому что взрыв нарушил горизонт подземных вод, и вода сейчас поступает в штольню со всех сторон. Через несколько дней рудник будет затоплен, и его никогда не удастся восстановить. Впрочем, я хочу показать вам нечто другое. Жаль, что Эксхем потерял зрение, так как бедняга мог бы тоже увидеть нечто стоящее.

Он подвел прокурора к большой каменной глыбе, из-под которой торчал непонятный предмет, напоминавший груду грязного тряпья.

— Зеленый редингот с фалдами! — пробормотал прокурор.

— Все, что осталось от лорда Лидауна! — негромко произнес Сайрус Лисетт.

Прокурор с отвращением отвернулся.

— Глыба раздавила его голову в лепешку, — тихо сказал Сайрус, словно самому себе. — Поблагодарим Господа, что мы не увидим этого. Он выглядел страшно: смертельно бледное лицо, раздувшаяся, как пузырь, голова, похожая на голову чудовища из кошмарного сна… Англии не стоит жалеть, что он не был повешен.

— Или обезглавлен в Дрездене за убийство Ульриха фон Гейерштайна, — мрачно добавил прокурор.

На этом завершилась погребальная церемония над телом благородного человека, которого могла ожидать блистательная карьера, если бы он использовал свой ум для достойных целей, а не выбрал дьявола в качестве наставника.

Глава XIII Новая заря

— Подайте мне руку, Ларкинс, я хочу немного погулять в саду.

— Наверное, милорд не знает, что этой ночью шел сильный снег.

— Нет ничего удивительного в снегопаде в это время года. Но я немного запутался в календаре. Какое сегодня число?

— Десятое декабря, сэр. Сегодня милорда должен посетить известный французский профессор.

— Господин Дюпюйтрен?

— Да, у него действительно такая фамилия, сэр, но мне не удается правильно произнести ее.

— Это человек, которого можно назвать светочем науки, но совсем не обязательно, что он сможет вернуть мне свет!

— Милорд простит меня, если я осмелюсь возразить. Ученый господин с трудной фамилией сказал господину Макинтайру, что если операция пройдет успешно…

— Ладно, ладно, Ларкинс…

— …то милорд сможет увидеть горящие свечи на новогодней елке.

— У нас не будет новогодней елки, Ларкинс.

— Леди Дьюкен сказала мне, что пришлет нам…

— Если так, то пусть она сама и украшает ее!

— Нет сэр, украшением должна заняться другая дама…

Джон Эксхем возмущенно помотал головой.

— Сколько раз я говорил вам, Ларкинс, не упоминать при мне эту даму. Я говорю вам в последний раз, что я не хочу иметь никаких дел с леди Лидаун, даже в случае, если она вернула себе девичью фамилию.

— Да, ее сейчас зовут Маргарет Грирсон…

— Не упоминайте это имя, Ларкинс.

— Как будет угодно милорду, но…

— Никаких но, Ларкинс!

Нельзя было не заметить, что этот разговор крайне огорчил старого верного Ларкинса.

— Я всего лишь слуга, сэр, и человек простой, к тому же очень старый, но это не значит, что у меня нет сердца. Она ежедневно появляется здесь и обеспокоенно, со слезами на глазах, спрашивает о вашем состоянии.