У рифа Армагеддон

День был прекрасный, и он глубоко вдохнул свежий воздух. Воздух Чариса, земли, для служения которой он родился. Он позволил этому осознанию заполнить его мысли, как воздух наполнил его легкие, затем снова посмотрел на лейтенанта.

- Ты помнишь, как мой отец чуть не потерял ногу?

- Насколько понимаю, в то время он был почти таким же молодым и глупым, как вы, - ответил Фэлхан, вместо того чтобы прямо ответить на вопрос.

- Может быть, так оно и было, - признал Кэйлеб. - Но как бы то ни было, это произошло не потому, что он убегал от своих обязанностей перед подданными. И сегодня в Теллесберге по меньшей мере дюжина детей, у которых есть отцы, потому что мой отец помнил об этих обязанностях. - Наследный принц пожал плечами. - Признаю, что не рассказал тебе о ящере-резаке, потому что хочу заняться этим сам. Это не меняет того факта, что выслеживать его, или, по крайней мере, следить за тем, чтобы за ним охотились, - это моя ответственность. И в этом случае, я думаю, отец поддержал бы меня.

- Не раньше, чем высек бы вас на всю жизнь, - прорычал Фэлхан.

- Возможно, - усмехнулся Кэйлеб. - Я становлюсь немного староват для таких вещей, но если бы ты рассказал ему о том, как я пускал пыль в глаза, он, вероятно, был бы просто немного расстроен из-за меня. Тем не менее, думаю, он согласился бы с тем, что теперь, когда я здесь, мне не следует возвращаться, поджав хвост.

- Он также был бы не слишком доволен мной за то, что я позволил вам пустить пыль в глаза, - мрачно заметил Фэлхан. Затем он вздохнул.

- Очень хорошо, ваше высочество. Мы здесь, вы одурачили меня, и я не собираюсь тащить вас домой, брыкающегося и кричащего. Но с этого момента вы подчиняетесь моим приказам. Я не собираюсь терять вас из-за ящера-резака, самого проклятого из всех тварей, так что, если я скажу вам убираться к черту с дороги, вы уберетесь к черту с дороги. - Он покачал головой, когда принц начал открывать рот. - Я не собираюсь говорить вам, что вы не можете охотиться на эту тварь или как это делать. Но вы не рискуете по-дурацки, например, не идете в заросли за раненым ящером. Ясно?

- Ясно, - согласился Кэйлеб через мгновение.

- Хорошо. - Фэлхан покачал головой. - И, просто для протокола, ваше высочество, с этого момента я хочу знать, на кого вы охотитесь, а не только где и когда.

- О, конечно! - благочестиво пообещал Кэйлеб.

* * *

Как бы Кэйлеб ни ввел его в заблуждение, чтобы вообще попасть сюда, Фэлхан должен был признать, что наследный принц был в своей стихии, когда они осторожно продвигались по горному склону. Наставники Кэйлеба даже сейчас прикладывали немало усилий, чтобы заставить его обратить внимание на свои книги. Когда он был моложе, эта задача была практически невыполнимой, но зато королевские егеря и мастера фехтования не могли и мечтать о более внимательном ученике. И как бы Фэлхан ни предпочитал, чтобы кто-то другой - на самом деле, кто-нибудь другой - охотился на этого конкретного ящера-резака, принц проявил, по крайней мере, каплю здравого смысла.

Ящеры-резаки были одними из самых страшных наземных хищников Сэйфхолда. Полностью взрослый горный ящер-резак мог достигать четырнадцати футов в длину, из которых не более четырех футов приходится на хвост. Их удлиненные пасти изобиловали острыми треугольными зубами - их было по два полных ряда, сверху и снизу, - которые могли пробить даже самую плотно сплетенную кольчугу, а их длиннопалые лапы могли похвастаться когтями длиной до пяти дюймов. Они были быстрыми, раздражительными, территориальными и бесстрашными. К счастью, "бесстрашная" часть была, по крайней мере частично, результатом того факта, что они также были довольно близки к безмозглости. Ящер-резак сразился бы со всем, что движется, за исключением одного из великих драконов, но ни один такой ящер никогда не слышал ни о чем, даже отдаленно похожем на осторожность.

Кэйлеб знал все это, по крайней мере, так же хорошо, как и Фэлхан, и не прилагал особых усилий, чтобы преследовать свою добычу. В конце концов, зачем утруждать себя поисками ящера-резака, когда он мог рассчитывать на то, что тот сам придет к ним? Фэлхану не очень нравилась логика, присущая такому подходу, но он ее понимал. И, честно говоря, он также признал, что принц Кэйлеб гораздо лучше управлялся с копьем на ящера, которые несли все они, чем любой из его телохранителей. Лейтенанту это тоже не очень нравилось, но он знал, что это правда.

Кронпринц на самом деле насвистывал, громко, нескладно и фальшиво, пока они блуждали настолько шумно, насколько это было возможно, в самом сердце видимой территории ящера-резака. Они шли пешком, и Фэлхан подумал, что он должен, по крайней мере, быть благодарен, что Кэйлеб не пел. У короля Хааралда был превосходный певческий голос - глубокий, звучный бас, хорошо подходящий для традиционных чарисийских морских песнопений, но Кэйлеб не смог бы удержать мелодию даже в кошельковом неводе. Что, к сожалению, не мешало ему пытаться делать это слишком часто.