У самого Черного моря. Книга II

Все стало ясно: нам организовали засаду. Первая группа истребителей противника отвлекла наше внимание. Вторая, набрав высоту, ударила с тыла. (Да, не прикрой меня Акулов, мне бы уже не пришлось сейчас размышлять над превратностями судьбы).

Вижу: «мессер» меня настигает. Он уже у меня в хвосте. Трассы огня тянутся к моему самолету. Как уйти от удара? Успею ли? Не знаю, в какие мгновения успел свалиться сверху Акулов, только его машина неожиданно приняла на себя весь предназначавшийся мне шквал огня. На секунду я даже зажмурился, представив, как раздирают снаряды истребитель моего друга. Второй раз Акулов спасает меня. Выигранные им секунды дали мне возможность маневра. Теперь уже я в хвосте «мессершмитта». Бью из пулеметов. Мысль одна: только бы продержался Акулов. Кричу ему:

— Жив?

— Жив, только ранен.

— Дотянешь?

— Попробую.

— Немедленно из боя. Иди на посадку. И опять глухое:

— Попробую.

Наши машины на мгновение оказались рядом. Вижу лицо, залитое кровью.

— Немедленно на посадку!

Нет, не дадут нам уйти! Словно почуяв неладное, «мессеры» пытаются взять нас в клещи. Вырываюсь удачным маневром, отгоняю от Акулова то одного, то другого гитлеровца. Вот уже и у меня разбита кабина, разорвано крыло.

— Тянешь? — кричу напарнику. — Поторопись, дружище!

— Смотрите, вас атакуют слева!

Дорогой мой, он еще заботится о моей безопасности! Едва успеваю свалить самолет на крыло. Две тени проносятся в каком-то десятке метров. Но маневр мой скован: я не могу уйти от израненной машины товарища. А они атакуют снова.

Акулов, наверное, последним усилием воли направляет истребитель в облака. Огрызнувшись огнем, иду за ним. «Мессеры» отворачивают. Почему? Перед тем, как меня и ведомого окутал спасительный мрак облаков, успеваю заметить: с огромной высоты на немцев выходит в атаку тройка «яков»…

Летчики сидят на ящиках, на земле, под крылом самолета, на камнях. Начинаю разговор:

— Сегодня поразмышляем о боевом нашем товариществе. Как оно помогает нам в бою. Как взаимодействуем мы в атаке. Всегда ли свято выполняем принципы взаимовыручки?..

Рассмотрим, например, бой группы начальника нашего штаба майора Локинского.

В воздушном бою, где ежесекундно меняется обстановка, летчик должен быть твердо уверен в поддержке со стороны своих товарищей. Только тогда он может успешно атаковать врага, если знает, что хвост его самолета надежно прикрыт.

Командир четверки истребителей майор Локинский, барражируя над линией фронта, обнаружил выше себя четырех «мессершмиттов». Два «мессера», внезапно развернувшись, проскочили перед нашей группой метрах в двухстах и с пикированием пошли на свою территорию. Четверка Локинского вошла в пике, преследуя эту пару. А в это время вторая пара «Ме-109», пикируя, настигла нашу четверку, и один из фашистов, зайдя в хвост ведомому командира группы, с расстояния семидесяти метров открыл огонь.

Но ведущий второй пары гвардии капитан Гриб немедленно пришел на помощь товарищу. Он резко развернул вправо, с пятидесяти метров ударил по «мессеру» и сбил его.

Вот вам пример отличной взаимной выручки. Пример того, к каким серьезным последствиям может привести отрыв ведомого от ведущего, все мы знаем. Но кое-что я все же напомню.

В одном из боев гвардии лейтенант Иванов прикрывал ведущего четверки гвардии капитана Гриба. Иванов заметил, что в хвост нашего самолета второй пары заходит «Ме-109». Не предупредив своего ведущего, Иванов оторвался от него и вступил в бой. Одновременно ниже машины Гриба прошел другой «мессер». Гриб начал пикировать за немцем, уверенный, что ведомый следует за ним и прикрывает его. Но лишенная защиты с хвоста, машина Гриба была подбита немецким летчиком, и он только благодаря счастливой случайности спасся. Грубая недисциплинированность в бою лейтенанта Иванова чуть не привела к гибели командира.

Чтобы командир мог правильно организовать управление боем в воздухе, каждый летчик должен точно знать и строго выдерживать свое место в строю. Можно привести сотни примеров из боевой практики летчиков, когда взаимная поддержка и выручка решали исход боя.

Напомню вам, как в одном из боев четыре «мессершмитта», вынырнув из облаков, навалились на старшего лейтенанта Маслова и его ведомого. Маслов сообщил по радио: «Под облачностью веду бой с четырьмя „Ме-109“». Гвардии капитан Кологривов, находившийся во главе звена истребителей над облаками, бросился Маслову на помощь и заставил немцев прекратить бой и уйти.

Много и хороших и резких слов было сказано на разборе. Я не осуждал за это ребят: пусть лучше выговорятся на земле. Во время боя думать о чем-либо, кроме боя, просто некогда…

Говорят о взаимовыручке в бою. Она священна во всех родах наших войск. Но, думается, нигде так не зависит жизнь одного бойца от другого, как в авиации и на флоте. Здесь нельзя ждать поддержки от стихии, в которой сражаешься. Наоборот, она в случае катастрофы почти всегда твой потенциальный враг.