У свободы цвет неба (СИ)

   - Ну, если ты этого так хочешь, то пожалуйста, - он снисходительно улыбнулся, разрешая мне обалдеть. - Но мне кажется, ты все еще не поняла идею. Вот что я хочу сказать. - Он отложил меч и пошел по песку периметра стадиона рядом с гаревой дорожкой. Я шагнула вслед за ним, только потом поняв, что сделала, а он размеренно шел вперед, продолжая свою лекцию. - Представь себе, что перед тобой тот, кто портил тебе жизнь, а у тебя в руках... допустим, длинная палка. И ты можешь вот так, как я тебе сейчас показал, заставить его пережить все, что он тебе устроил, но быстро, в считаные минуты вместо дней и недель. А только после этого дать ему как следует, например, по голове, чтобы он запомнил, что с тобой так было нельзя делать даже один раз.

   Я добросовестно попыталась представить себе, как я гоняю палкой по стадиону кого-нибудь. И поняла, что не вижу никого, с кем я бы хотела так поступить. Дейвин извинился и делает все, что в его силах, чтобы все стало если не как раньше, то хотя бы как надо. Князь честно тащит все обязательства, которые взял на себя - перед краем, передо мной, перед Полиной даже. Унриаль был, по большому счету, виноват не больше тех смертников, которые, взяв мои материалы из сети, устраивали саалан похохотать ценой своей жизни. Я попыталась еще раза три, результат вышел тот же. Вместо образа врага было белое овальное пятно.

   Да Шайни посмотрел на меня, не прекращая идти.

   - Сейчас ты скажешь, что тебя никто не обижал, - вздохнул он, - и гонять палкой тебе некого.

   - Нет, не угадал, - возразила я, вдруг поняв, что происходит в моей голове. - Просто первое, что я услышу, показав палку, - это вопрос "за что?".

   Он остановился и развернулся ко мне. И был очень серьезным, когда заговорил.

   - А вот за такое, девочка, надо убивать. На месте, без разговоров и без пощады. А если побежит - догнать и убить. Этому я и постараюсь тебя научить.

   Вейен да Шайни предпринял еще одну попытку договориться с мистрис Бауэр. Ради этого он даже согласился терпеть присутствие сайха, при условии, что тот не станет мешаться в разговор. Этот навязчивый тип наотрез отказался предоставить маркизу возможность для частного разговора с мистрис, а на вопрос "почему" начал плести сущую бессмыслицу про уже завершенное дознание. Развлечения из-за этого пришлось выбирать вовсе не такие, как маркиз собирался изначально. Он-то хотел устроить ей милый день с прогулкой по зимнему саду при его особняке, с обедом на крытой террасе, с катанием на повозке по столице - в общем, создать условия для того, чтобы прикосновение и откровенный разговор были естественными и ожидаемыми. Вместо этого они сперва ходили по открытым залам Старого дворца, рассматривая гобелены и витражи, успевшие Вейену надоесть хуже водорослевого супа, потом пошли в библиотеку, где мистрис вместе с сайхом созерцали свитки со стихами и карты земли Аль Ас Саалан. Затем Вейен предложил пообедать и отвел мистрис и ее сопровождающего в таверну, где обещали живую музыку ее земли. Хотя бы здесь ему повезло, праздничное меню еще не убрали. Более того, хозяин предложил им совершеннейшую экзотику из-за звезд: леща с гречневой кашей и похлебку из белых грибов. Мистрис, однако, не проявила к пище своей земли никакого интереса, а выбрала пресный пирог с овощами и сыром и десертную тарелку с фруктами и орехами. Сайх попросил только чай. Вейен пожал плечами и заказал себе рыбу в морском соусе. "Бывают же дни, когда у людей просто нет аппетита, - решил он, - и стоит попробовать скрасить вечер галантной беседой". Тему маркиз выбрал так, чтобы расположить мистрис если не к ответной откровенности, то хотя бы к какой-то симпатии к нему. Он начал рассказывать ей историю своей семьи. Она выразила вежливый интерес и даже начала задавать вопросы. Маркиз говорил легко и охотно. Свою бабушку он любил и восхищался ею, особенно историями времен ее молодости, до Ледового Перехода. Ради этой встречи он и припомнил одну из любимых своих историй.

   - Тот род носит странное имя, - рассказывал он, с легкой полуулыбкой глядя слегка мимо собеседницы. - Они Тангариэли. Одни из немногих, оставшихся на Прозрачных Островах. Вероятно, так и живут там до сих пор, и вряд ли бедствуют.

   - Там же, судя по вашим преданиям, нельзя жить? - спросила мистрис.

   - Кому нельзя, - заметил Вейен, - те и ушли. А Тангариэли не видели в случившемся никаких проблем. Они были в особых отношениях с кем-то из старых богов. Бабушка предпочитала не вдаваться в эти подробности, ей и так хватало рисков. Но некоторые вещи я понял даже ребенком.

   - Зачем же она поддерживала это общение? - удивилась Полина. Сайх, к счастью, молчал и смотрел на музыкантов.

   - Она у них работала, - объяснил маркиз. - Была их алхимиком. В Ледовый Переход она ушла не столько от холодов и голода, сколько от своих работодателей. В их доме ей не пришлось бы голодать, но обстановка была довольно напряженной.

   Мистрис кивнула, выражая понимание. Он возразил улыбкой и пояснил: