У свободы цвет неба (СИ)

   - Отношения в той семье были не самые простые - кого зарежут, кого отравят, кого оклевещут... доверять нельзя было никому, даже своему отражению в зеркале.

   Мистрис приподняла брови, выражая уважение к серьезности ситуации. Маркиз легким кивком поблагодарил и продолжил:

   - Она показывала мне их замок. Иллюзию, конечно. Если хочешь, я повторю ее на столе.

   Полина неопределенно улыбнулась. Вейен, решив, что это согласие, поднял руку над столом. Над скатертью, прямо поверх тарелок, воспарило здание в стиле высокой готики, но не кирпичное, а как бы выплавленное из обсидиана, с темно-красными воротами и мостом черной меди перед ними. Замок поочередно открывал коридоры с загадочными потайными ходами и залы со странными гобеленами. Один гобелен Вейен решил показать поближе. На нем была изображена женщина с кошачьей головой. Она сидела на пороге клетки с распахнутой дверцей, одетая в светлое платье в викторианском стиле, закрывающее ей ноги до кончиков туфель. Между ушами у нее красовалась небольшая золотая диадема. Руки, вполне человеческие, эта кошачья леди сложила на коленях самым благопристойным образом, а ее огромные ярко-зеленые глаза с тоской смотрели вдаль. Клетка стояла на невысокой дорической колонне посреди пустыни. Пустыня на гобелене простиралась до самого горизонта. Под колонной на одном колене стоял рыцарь. Голова у него была вполне человеческая, и сам он был в общем скорее человек. В доспехах светлого металла, с длинными темными волосами, рассыпавшимися по плечам. С разноцветными грифоньими крыльями и львиными лапами вместо ног. По крайней мере, вместо одной ноги, на колене которой он стоял.

   - Этот гобелен - одна из самых важных реликвий семьи, его история связана с особым даром старых богов Тангариэлям, - говорил Вейен, пока Полина продолжала рассматривать иллюзию.

   Кайма гобелена была сделана из черно-белых карт со сложными сюжетами, которые объединяли четыре символа: посохи, диски, кубки и мечи. С кромок мечей стекали черные капли, собираясь в небольшие лужицы, аккуратно вышитые по нижней кромке.

   - Особый дар? - повторила мистрис с вопросительной интонацией.

   Вейен улыбнулся, продолжая держать иллюзию.

   - Старые боги вручили саалан два дара: сайни, для тепла души и помощи, и квамов, для пропитания и прочих нужд. Тангариэли получили в дар своих собственных животных. Это гатты.

   Он приблизил коридор, и Полина увидела в нем огромного кота размером с рысь, силуэт которого слегка размывался в полумраке и казался не вполне отчетливым. Она вопросительно взглянула на маркиза. Вейен улыбнулся еще раз, чуть загадочнее.

   - Тебе не показалось. Бабушка так и рассказывала про них. Мол, идет гаттэ по коридору, заворачивает за угол, а моргнешь - и нет ни гаттэ, ни угла. Коридор прямой в этом месте, без поворотов, и тайных ходов тоже нет. Гатты умели говорить на нашем языке, но у них, конечно, был и свой. Бабушка мне рассказывала и даже пыталась научить немного, но я был мал и не запомнил. Они предупреждали ее по-своему, когда ей грозила опасность. И даже научили прятать в свои отсутствующие норы какие-то небольшие вещи и разрешали их там хранить. Она мне рассказывала про кинжал, который был серьгой в ее ухе, когда хранился у гатт. А взятый в руку, становился оружием.

   - А зачем алхимику кинжал? - спросила Полина.

   - С одной стороны, - мягко, почти вкрадчиво проговорил Вейен, - алхимик - лицо ценное, разбирающееся в ядах и разных потусторонних ритуалах с привлечением темных сил и духов из других миров. Со стороны другой, при таких отношениях в семье есть масса желающих именно это ценное лицо устранить, дабы не дать осуществиться планам, ломающим собственные расчеты желающего.

   Полина приподняла брови и некоторое время молчала.

   - Интересный подход, - проговорила она наконец.

   - О да, - согласился Вейен. - Вполне в стиле той семьи были, например, такие политические интриги. Брат выдает сестру за правителя соседней территории. Не дружественного, нет. Именно за того, с кем семья постоянно конфликтует по межевому вопросу. Целью брака заявляется укрепление отношения и прекращение конфликтов. Но! - Вейен на секунду поднял палец вверх, и иллюзия на столе дрогнула и поплыла. Маркиз подхватил ее, восстановил призрачный темный замок, продолжая говорить. - Кожа новобрачной смазана медленно действующим ядом, он входит в состав косметического ежедневного средства - мыла или масла для кожи, неважно. У мужа этот яд вызывает симптомы специфической болезни, которой подвержены только некроманты, причем не слишком удачливые. А яд составлен так, что воздействует только на супруга. Любовники и любовницы жены не могут от него пострадать.

   - Она же могла зачать? - произнесла мистрис с вежливым удивлением.

   Вейен послал ей обаятельную улыбку сквозь иллюзию.

   - Ты правда так думаешь?

   - Да, я действительно не догадалась, что при таком подходе контрацепция тоже была заботой брата, - призналась женщина.