У Ветра твои глаза

Мира старалась не думать, не прислушиваться к тому, что происходит у нее внутри. Не обращать внимания на то, как болезненно сжимается сердце каждый раз, когда Рей смотрит на нее. После того злополучного разговора, во время которого он предложил ей ехать с ним, они больше не засыпали вместе. Она отстранилась от него. Загородилась всеми стенами, которые только смогла возвести. А он только глядел на нее, не предпринимая больше попыток поговорить. И в этом взгляде сквозила беспомощность. Странно видеть такое выражение на мужественном лице. Оно как будто вовсе не предназначалось для таких эмоций. Однако они были. Мира чувствовала их, но ничего не могла поделать ни с собой, ни со всей этой ситуацией. Так будет лучше и ей, и ему. Их жизни слишком разные. И то, что они пересеклись однажды, ничего не значит. Ей казалось, он это тоже прекрасно понимал. Иначе вел бы себя настойчивее.

Но нет, он больше ни разу к ней не подошел, не обнял и не поцеловал. И хотя одна часть Миры оказалась эму рада — лучше отвыкать уже сейчас, не так больно будет при расставании, другая ее часть безмолвно кричала от желания хотя бы взять его за руку.

Она подвела телегу к окраине спонтанно возникшего городка, к самому лесу, и, убедившись, что никому не мешает, принялась распрягать лошадь. Ближайшая соседка, завидев ее, приветливо помахала рукой и направилась знакомиться. Мира отвернулась, чтобы та не заметила ее недовольное выражение лица. Она прекрасно понимала, что расспросов все равно не избежать, но не думала, что ими кто-то заинтересуется так скоро.

— Ванда, — представилась женщина. Высокая, сухая, две косы оплетают голову.

— Мирослава, — улыбнулась она в ответ.

— Покупать аль продавать приехала?

— Всего понемногу, — не стала вдаваться в подробности Мира. — С мужем ехали, а он по дороге захворал, лежит с лихорадкой в телеге.

При этих словах Рей, которого от них отделяла лишь натянутая ткань, демонстративно раскашлялся.

Они понимали, что в таком городке вряд ли удастся скрыть присутствие человека, поэтому сразу заранее придумали легенду, чтобы ни у кого вокруг не возникло вопросов, если Рея кто-то заметит. Главное, чтобы он не снимал капюшон. А к больному человеку никто первым не полезет.

— Ох, бедняга, — всплеснула рукам Ванда. — Немудрено, погода еще не устоялась. Ну, коль чем подсобить надо, обращайся!

Она развернулась, чтобы уйти к своему шалашу, как Мира окликнула ее:

— Ванда! А не знаешь ли, что говорят, купцы уже прибывают?

— Так вчера несколько ладей уже пришли, во-о-о-он там, — она показала пальцем на море.

И вправду Мира увидела там несколько больших суден, которые остановились поодаль от берега. От этого кольнуло в груди. Неужели он вправду ее покинет? Умом она понимала это, но все равно трудно было поверить в то, что она вот-вот лишится какой-то слишком важной части своей жизни.

— А где найти самих купцов?

Женщина рассмеялась.

— В первый раз тут?

Мира опустила глаза.

— В третий, но все равно очень непривычно пока.

— Так на звук иди! Где бойче всего торговля разошлась, где горлопанят да народу полно — там чужестранцев этих и найдешь.

Мира еще раз улыбнулась и поблагодарила женщину. Решив не тянуть кота за хвост, она заглянула в телегу. Два черных глаза мелькнули под капюшоном в свете заходящего солнца.

— Жди здесь, я попробую договориться с кем-то из них.

По его недовольному выражению лица она поняла, что он хотел бы сделать это сам. Трудно доверять кому-то в столь важном деле, но просто так разгуливать монойцу даже в капюшоне слишком опасно. Он протянул ей свой нож, заранее обернутый в мешковину. Это оружие, по словам Рея, стоило очень дорого. Именно оно должно было купить ему место на торговом судне, а значит — жизнь и свободу.

— Мира.

— Что, Рей?

— Будь осторожнее.

* * *

Найти лавки купцов оказалось действительно легче легкого. А вот поговорить хотя бы с кем-то из них — задача гораздо сложнее. Пришлось ждать, когда солнце совсем сядет, потому что торговля не прекращались ни на миг. Пока Мира ждала в стороне, периодически прогуливаясь туда-сюда по рядам, делая вид, что присматривает отрезы разноцветной ткани, узнала из разговоров вокруг, какой из купцов собирается отплывать уже завтра. Его-то она и караулила.

Клириец, она сразу это определила по характерным чертам. Очень высокий и тонкий мужчина с вытянутой головой, Мире он напомнил коня, в длинной разноцветной тунике с шубой, накинутой поверх. Он крикнул что-то на незнакомом языке помощникам, которые убирали опустевшие столы, где днем были разложены товары. Он вышел из шатра и устало потянулся. Мира, обрадованная неожиданной удаче, так кинулась к нему, что тот в ужасе отшатнулся.

— Прости! — Мира сама испугалась его реакции и отступила. — Уважаемый, не найдется ли на вашей ладье одного свободного места?

Она знала, что он говорит на ее языке, потому что слышала, как тот общался с покупателями. Мужчина окинул ее подозрительным взглядом.

— Пьятьдьесьят гривн, — после недолгого раздумья озвучил он с сильным акцентом.