У Ветра твои глаза

У Миры волосы на затылке встали от такой стоимости. Она в жизни не держала таких денег в руках. Да самую крепкую лошадь со всем снаряжением и телегой можно купить за десять — пятнадцать. Он прекрасно прочел все на ее лице и хотел уже уйти, как Мира снова кинулась, преграждая путь. Он опять вынужден был остановиться.

Мира воровато оглянулась и, убедившись, что на них никто не смотрит, приспустила мешок, обнажив рукоятку, и приготовилась к тому, что купец рассмеется ей в лицо. Она не могла понять, как обычный нож, пусть и очень длинный, может столько стоить. Но Рей был уверен, что тот полностью покроет все расходы на дорогу. Вопреки ее ожиданиям, клириец заинтересовался, Мира раскрыла оружие чуть больше. Глаза торговца сузились. Он знаком показал ей следовать за ним и вошел в шатер, где суетились его помощники. Подвел ее к медной масляной лампе, взял товар в руки и, поднеся к самым глазам, принялся придирчиво рассматривать лезвие.

— Одно мьесто?

— Да, — кивнула Мира. — Только не для меня, для мужчины.

— Моноейц?

Услышав этот вопрос, женщина вздрогнула. Сглотнула. Кивнула, понимая, что он в любом случае узнает правду. Но купец только кивнул, принимая информацию к сведению. Видно, и вправду другие народы вовсе не считали монойцев такими уж страшными.

— На рассвьете пусть сьюда подходит, поможьет вьещи перенести в лодки.

Мира кивнула и поспешила удалиться, тщательно спрятав нож в мешковину.

Неужели это все? Одна ночь. И он покинет ее навсегда.

Мира возвращалась к телеге, уже видела силуэт стреноженной лошади, который четко проступал в свете почти полной луны, когда кто-то со стороны леса тихо, почти шепотом, назвал ее по имени. Сперва она подумала, что почудилось, но зов повторился. Она стала осторожно приближаться, на всякий случай вытащив из сумки нож, который все еще был спрятан в мешковине. Но когда из тени дерева вышла высокая фигура, у женщины отлегло от сердца. Рея она теперь узнала бы где угодно.

— Я уже хотел за тобой идти! — взволнованно сообщил он, когда они зашли глубже в лес, чтобы спокойно поговорить без свидетелей. Сказал это и резко замолчал, глядя в ее лицо. Облако, только что закрывавшее луну, уплыло, обнажив ночное светило. Он смог хорошо разглядеть каждую эмоцию, которая сейчас проступала на лице Мирославы.

Пока она двигалась по засыпающему городку от палатки купца, все думала, как вести себя с Реем. Лучше всего сухо сообщить, что утром он отплывает и лечь спать, чтобы не бередить себе душу. Но сейчас, глядя на него, она не могла вымолвить и слова. Кто-то снова будто схватил ее за горло, не давая глубоко дышать. Только теперь это была не обида, а нечто совсем другое, чему она не могла дать название. Он все понял без слов.

— Когда?.. — только и смог выдавить.

— На рассвете, — она прикрыла глаза, пытаясь не выдать слез. Но все попытки провалились, когда он шагнул навстречу и прижал к себе.

— Рей, — сдавленно прошептала она прямо ему в грудь.

— Что, милая?.. — голос его дрожал.

— Я не знаю, как теперь жить без тебя…

Да, она сказала это. Произнесла вслух то, что беспрерывно мучило ее последние несколько седмиц. И больше уже не могла сдерживать ту лавину слез, которая накатила с самых высоких пиков души. Она обняла его в ответ. Вцепилась в него так, что сейчас их не смог бы разъединить даже ураган. И сквозь рыдания, которые уже невозможно было бы остановить, с удивлением поняла, что его грудь тоже судорожно сокращается. Подняла на него голову, он попытался отвернуться, но она не дала ему этого сделать. Притянула его лицо к своему и горячими губами стала покрывать мокрые дорожки на его щеках.

— Я не могу остаться, Мира, не могу, ты же знаешь… — мужчина смотрел на нее взглядом побитой собаки, и это разъедало ее сердце.

— Знаю. Я не прошу остаться, — она еле могла шевелить языком, он словно прирос к небу.

— Но и не могу обречь тебя на жизнь рабыни.

— Я умру, если потеряю свободу, — она неотрывно смотрела в блестящие черные глаза родного чужака и не могла отвести взгляд. Только не сейчас. Она наглядится в них. Чтобы запомнить навсегда.

— Что же у нас остается?

Боги, почему в его голосе, в его взгляде столько мольбы? Разве она виновата в том, что судьба в насмешку свела их только для того, чтобы разлучить?

— Только эта ночь, Рей, — прошептала, все еще боясь закрывать глаза, будто от этого он исчезнет прямо сейчас. Готова была уже коснуться влажных губ, когда мужчина решительно отстранился. Она непонимающе на него воззрилась.

— Пойдем, — он улыбнулся, взяв ее за руку, и потянув глубже в лес.

— Куда мы? — опешила Мира. — А лошадь, а телега?..

— Ничего с ними не случится, вот увидишь, — он увлекал ее все дальше. А она без малейшего сопротивления следовала за ним.

Они шли довольно долго.

— Рей, куда мы?

— Пока ждал тебя, нужно было куда-то выплеснуть силу, не мог сидеть на одном месте, решил пробежаться по глуши. И нашел вот это, — он подвел ее к высоким зеленым кустам.

— Ты хотел показать мне растение? — не поняла северянка.