У всех свои демоны

Мигель огляделся. Зак заливался соловьем перед благосклонно внимающими ему девушками. Кастел, слегка склонив голову набок, наблюдал за жарким спором, вспыхнувшим между Инкой и Красиным. Ломать программу молодому строителю Мигель не стал и присоединился к инженеру.

– Насчёт чего спор? – тихо поинтересовался врач.

– О границах, – так же тихо ответил Кастел.

– Если о границах, то дело серьёзное, до войны бы не дошло. А что делят-то?

– Части света на Земле.

– Что?!

В этот момент Инка с Красиным, видимо, о чём-то договорившись, хлопнули друг друга по плечу, чокнулись и допили остававшееся на донышке содержимое своих стаканов, после чего главный геолог, коротко кивнув всем присутствующим, вышел из комнаты.

– Честно говоря, думал, он нас всех разгонит, – проводив Инку взглядом, негромко признался Мигель Красину.

Географ хмыкнул.

– Адриан совсем не так строг, каким ему приходится казаться, хотя он и учёный со вселенским именем. Например, метод беспосадочной оценки ресурсов планеты, которым пользуются уже сорок лет, придумал он. И он не кабинетный учёный сухарь, забывший за книжной пылью, что такое настоящая жизнь.

Мигель понимающе усмехнулся, за время учёбы на «сухарей» он насмотрелся изрядно, а Красин продолжил:

– «ИСМ» вообще повезло, что его удалось заполучить в эту экспедицию, он собирался выходить на пенсию, и откладывать её ещё на год никак не хотел.

– Но как-то уговорили же?

– Как-то уговорили, – подтвердил Красин. – Скорее всего, воззвали к ответственности. Этот контракт вообще запредельного уровня сложности, тех, кто может его на себе вытянуть, можно пересчитать по пальцам на одной руке. Фа тоже, по слухам, перекупили, сорвав с середины проекта по колонизации откуда-то из Волос Вероники.

– Представляю растерянность колонистов.

– Ага, особенно, если это ещё и обставили должным образом, – добавил молчавший до этого Кастел. – Например, с неба к колонистам опускается летающая тарелка, из неё вырывается зелёный луч, нацеливается прямо на начальника колонии, и та начинает подниматься в воздух. Какой-то отчаянный парень пытается её удержать, в прыжке хватает Фа за ботинки, но все знают, как экономят на экипировке колонистов, и даже начальнику колонии достаются ботинки на три размера больше, чем нужно. Ботинки соскальзывают, Фа исчезает в летающей тарелке, которая тут же задраивает люк и стремительно скрывается в глубинах космоса.

Мигель и Красин с минуту помолчали, осмысливая рисуемую в воображении картину, а потом дружно захохотали.

Изольда с Хидео, видимо, продолжая начатую в углу беседу, подошли к столу.

– Если здесь как следует поискать, можно уйти на почти полную автономность, – уверяла мельхиорца Изольда. – Например, мы привезли с собой целые канистры реактивов. А потом случайно выясняется, что мы на соединениях, аналогичных булькающим в канистрах, в прямом смысле сидим. Даже жаль, что ту скважину закрыли…

– Это да, но сколько понадобится лет, чтобы исследовать планету настолько детально?

– Это уже вам, молодым, решать, – ответила Изольда.

Хидео усмехнулся и перевёл взгляд на стол.

– А это что такое? Печенье?

– А это именно то, что я хотела вам показать и уговорить попробовать. Какой же праздник без домашней еды? Так что мне пришлось использовать все свои чары, чтобы выпросить у Эриха несколько горстей «овсянки», порадоваться, что не забыла захватить с собой специи, а потом выгнать девушек из лаборатории, чтобы они не видели, как я нарушаю все свои инструкции и использую оборудование не по прямому назначению. А уж что получилось, то получилось, пробовать вам, если, конечно, решитесь.

– Решусь ли я? – воскликнул мельхиорец под аккомпанемент смешков окружающих. – Не буду колебаться ни секунды!

Он взял желтоватую лепёшку, откусил кусочек, пожевал, подумал, а потом торжественно объявил:

– Мадам, не будь вы замужем, я бы на вас женился!

Все снова засмеялись и потянулись к коробке с печеньем. Мигель, не желая обижать Изольду, тоже не остался в стороне, хотя и не слишком жаловал сладкое. Но печенье и правда оказалось на удивление вкусным.

– Кстати, о муже. Как же он вас отпустил так далеко и так надолго? – спросил у Изольды Красин.

Та вздохнула.

– Без особой радости, конечно, но с пониманием. Надо же и мне мир посмотреть и себя показать, как говорится. У нас же пятеро детей, пока всех вырастили, пока в мир выпустили, я так от дома далеко и не уезжала. И, – она лукаво улыбнулась, – вас-то жена тоже как-то отпускает.

Красин развёл руками:

– Отпускает. Скоро сорок лет будет, как отпускает. Но ведь я скоро сорок лет, как возвращаюсь. Прошу прощения, слушаю тебя, Адриан, – ответил Красин на писк своего коммуникатора. – Хорошо.

Он поставил давно опустевший стакан на стол и сказал:

– Вы продолжайте, я скоро вернусь.

После ухода географа роль хозяйки вечера перешла к Изольде. Она вытащила к столу девушек с Заком и вовлекла их в общую беседу, продолжая при этом ненавязчиво опекать заметно оттаявшего мельхиорца. Полчаса спустя вернулся Красин.

– Всё нормально, просто уточнили один вопрос, – ответил он на вопросительный взгляд Мигеля.