У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен

Командир батальона Никитеев с лучшими своим командирами томичами, которые уже имели большой опыт боевых действий под Касторной, люди, которые уже побывали в окружении, выходили с боями из окружения – эти командиры держали хорошо свои подразделения. Несмотря на то, что немцы так часто наступали, боевые порядки не нарушались, и разбить батальон немцам не удалось, и батальон противопоставлял себя как большую силу. Командный состав, включая командира батальона, а также штабных командиров был всегда на переднем крае… КП был там, где был командир батальона… КП командиров рот были там, где грозила опасность…

Самым напряженным критическим днем на нашем участке был день 17 октября. С утра дотемна, продолжались бомбежки. Самолеты висели в воздухе непрерывными эшелонами по 30–50 самолетов одновременно. Воющих бомбардировщиков в Сталинграде называли музыкантами, они бомбили участок всей 62‑й армии, и особенно завод «Красный Октябрь». Надо сказать, что бомбить передний край было опасно, так как наш передний край находился от них в 50–60 метрах, и они рисковали попадать в свои части.

Крупную роль в новом расположении боевых порядков в линию без эшелонирования, сыграл приказ товарища Сталина. Начиналось это с дивизии и кончалось взводами. Поэтому если бомбили, то жертвы были невысокими при этом расположении.

Большой урон немцам принесли наши «У-2» по ночам, но это было уже в ноябре… самолеты мы называли «огородниками» они приносили большую пользу перелетая Волгу с левого берега на правый и еще не долетая до линии обороны противника, они выключали мотор и начинали сваливать свой груз – бомбы, и только уходя в сторону, включали мотор. Поэтому «У-2» были неуловимы… Вообще надо сказать, что авиации в Сталинграде было очень мало, и слабая, не знаю отчего.

Не знаю отчего, но почти все люди дивизии болели поносом. Пили сырую воду, а Волга была загажена и нефтью, и трупами и обломками деревьев и т. п. Поносы очень изнурили всех. Я сам долго болел. У нас был повар Борис, который смеялся, что вылечит нас генеральскими сухарями. В то время командующий армией перешел на КП нашего полка и кухня командующего армией и нашего полка объединились, поэтому повар и говорил так.

К середине октября наш передний край упрочился. Немцы нас не теснили на Мамаевом кургане, наоборот, мы их немного потеснили. Мамаев курган был разделен на две части. Восточный – у нас, а западный край оставался у них, причем у немцев же остались водонапорные баки, чертовы купола, как их называли. В этих баках у них были главные наблюдательные пункты, все корректировщики артиллерийские находились у нашего переднего края в безопасности, сидя в этих баках. Поэтому господствующее положение на кургане оставалось за немцами. Вот почему позднее сражение за Мамаев курган по существу было сражение за баки: кто господствовал на баках, тот господствовал на Мамаевом кургане… Примерно 14 января был полностью взят Мамаев курган и баки. Длина Мамаева кургана вдоль берега можно считать метров на 1000, в ширину 400–500 метров.

Все бойцы и командиры исходили из одной задачи – как можно больше вывести из строя живой силы противника. Часто бывали такие приказы, которые я сам нередко получал от командира Батюка: «Сегодня в ночь выпустить 1000 мин». И мы били по площади минометным огнем. Прицельного огня ночью вести нельзя было, но мы заранее пристреливали участки… мы участки прочесывали пулеметным огнем. Наши бойцы говорили: «Мы имеем море огня и днем и ночью». В боеприпасах мы никогда нужды не имели.

По приказу командующего Чуйкова и командира дивизии надо было иметь свои переправочные средства. Баржи все были разрушены, сожжены и затоплены… Даже крупные катера и те торчали носом кверху на берегу. Единственный способ иметь свой транспорт – было пользоваться мелкими лодочками. Сначала в полку было семь лодок, а потом увеличилось до десяти лодок, причем в их числе было два понтона. Эту свою флотилию мы в шутку называли «флотилией им. Коробкова». Коробков был помощником начальника штаба по тылу, который сам создал эту «флотилию». Между прочим, это тоже бывший учитель и директор школы, прекрасный организатор и толковый работник. Он жив и здоров и награжден медалью за боевые заслуги. Утлые лодки оказались самым плавучим средством переправы через Волгу.

Лёд пошел по Волге 9 ноября и шел до 17 декабря. Нам это очень надоело. Это самый тяжелый период для армии. Лодки с большим трудом протаскивались между льдами туда и обратно, затирались во льдах, люди переходили с одной льдины на другую. Были случаи, когда лодки уносило вниз по течению к немецкому берегу, и тогда надо было лодки или бросать, или выбрасывать груз и уходить в сторону. Одну нашу лодку занесло ниже Сталинграда километра на три и пять дней мы разыскивали своих людей. В общем «красавица Волга» испытывала наше терпение и действовала нам на нервы. В эти дни мы не любили Волгу. Утром каждый спрашивал, не встала ли Волга. И немцы, как мы узнали от пленных, тоже с нетерпением ждали, когда встанет Волга…