У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен

Родился в 1908 г. в селе Подойникове Панкрушихинского района Алтайского края. До Великой Отечественной войны преподаватель Томского педагогического института. В армии с 8 сентября 1941 г. В Сталинград приехал 30 сентября 1942 г… К самому берегу Волги я подъехал, когда уже начало темнеть. В тот момент Сталинград казался особенно страшным. Все было в огне. С берега стекала нефть с разбитых цистерн Нефтесиндиката и огненный вал, который отражался в воде, усиливал впечатление от величины пламени. Состояние было очень тяжелое. Ночью переправились через реку. Немцы обстреливали баржу, на которой мы переплывали. Случилось так, что канат буксира, на котором была прицеплена баржа, порвался и буксир уходил на берег за канатом, а мы стояли на середине реки на якоре и нас противник обстреливал. Вся эта переправа длилась, примерно, часа два. Были раненые на барже. Мины взрывались около баржи. Особенно неприятно было то, что немцы бросали на парашютах ракеты, река ярко освещалась, а деваться нам было некуда.

Утром 1 октября я пришел в свой полк. Утром для того, чтобы ознакомиться с оперативной частью, я прошел на передовую по всему участку полка. Тут я насмотрелся всяких ужасов. В самом конце сентября немцы бомбили расположение нашей дивизии, и особенно Нефтесиндикат, где мы занимали участок обороны. Было много наших убитых: люди валялись не зарытыми всюду, много трупов лежало в воронках, много было гражданских убитых – женщин и ребят около лодок, около построек домов – всюду. Я пошел сразу на завод «Метиз». Завод горел. Запах гари, трупный запах, жарко, пыль, дым – такое было впечатление. Шел бой на участке 1‑го батальона.

Я узнал, что за первый день боев у нас было потерь до полутора тысяч человек убитыми и ранеными, и 5 октября в полку было 1 300 человек. Были роты, в которых насчитывалось 20 активных штыков.

В начале октября особенно часто приходилось отражать атаки в двух пунктах нашего участка обороны: на заводе и на знаменитом Мамаевом кургане, высоте 102, 0. Передний край нашей обороны был приближен к немецкой обороне, примерно на 50–60 и до 100 метров. Такое приближение бывало редко. Чаще всего такой предельный край сближения бывал в уличных боях, которые сразу вызвали к жизни гранату. Отражение атак было, как правило, гранатами… На нашем участке немцы превосходили нас численно раз в пять – шесть. Это и по данным, причем немцы пускали отряды. Часто бывали дни, когда немцы шли на нас по четыре – пять атак в день… В первых боях особенно большую роль сыграл командир батальона Чабыкин. Его батальон, отбивая контратаки немцев в районе завода «Метиз», развил сильный наступательный порыв, они выбили немцев с завода. С тех пор завод остался в наших руках и стал прочным узлом сопротивления участка полка. В первых боях Чабыкин погиб от рук немецкого снайпера на улице.

Вместе с сибиряками большую роль сыграли моряки. Вот интересный факт, когда на моряках обгорело обмундирование от нефти и бензина, они ходили в атаки в одних тельняшках, и так что моряки для того, чтобы воодушевить бойцов, зная любовь бойцов к морякам, снимали пехотинское обмундирование, оставались в морских тельняшках… Моряков у нас очень любили. С ними весело и дружно бойцы шли в атаку. Такая любовь к морякам возникла во время формирования еще в Красноуфимске. Там моряков долго ждали. Когда не хватало процентов 30 состава полка, командир все время обещал прислать моряков, чему наши бойцы радовались. И так и случилось, что последняя партия пополнения была моряков. Это значительно повлияло на стойкость дивизии. Моряки были с Тихоокеанского флота…Интересно отметить моряка Крутелева. Он попал в роту автоматчиков. Крутилев научился прекрасно водить людей в атаку. Воодушевлял бойцов. Сам он здоровый, сильный, всегда с автоматом наперевес шел впереди. Точно судьбу его не знаю, слышал, что он был ранен. В первый день отражения контратак особенно прославился младший лейтенант Масаев, который также прекрасно водил бойцов для отражения атак. Это был первый орденоносец в полку. Он был внушительного вида, широкоплечий, высокого роста…

У командиров был интересный лозунг. Все слышали о славе сибиряков в прошлом, а в Сталинграде сибиряки стали себя называть сталинградцами. Когда был приказ идти в атаку, то явился такой лозунг: «Сибиряки – сталинградцы в атаку!» или «Сибиряки за Сталинград, за Сталина!»

Несмотря на все попытки немцев прорвать оборону в районе завода «Метиз» и Мамаева кургана, им этого сделать не удалось. В один день на Мамаевом кургане было шесть атак. Это было, примерно, 6–7 октября. Немцы решили совсем выжить нас с Мамаева кургана. 3‑й батальон находился на восточных скатах кургана, немцы хотели овладеть полностью курганом, чтобы пройти к берегу и рассечь нас на две части.