У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен

Интересно, что в Сталинграде чувствовалось, что каждый боец и командир стремился убить как можно больше немцев. Чувствовалась особенно жгучая ненависть к немцам… Это и было одной из причин породивших снайперское движение в полку. Бойцов, желающих стать снайперами, было очень много… Часто многие по своей инициативе ходили на передний край. Врач Краснов украдкой уходил на передний край и на своем счету имел восемь убитых немцев. Военфельдшер Извеков, находясь на переднем крае в блиндаже, перевязывал раненых, а затем перебегал на огневые позиции и стрелял из своей винтовки по немцам… Военфельдшер 2‑го батальона стал снайпером, имел две квалификации: был военфельдшером и был снайпером. У него на счету 45 убитых немцев. Он награжден орденом Красной звезды. С ним был неприятный случай – он убил своего же летчика. Наш истребитель таранил немецкий бомбардировщик… Первый парашютист падал на нашей стороне, он горел, и струйка дыма шла от него выше парашюта. Мы не знали, чей это летчик, и когда он приблизился к земле, слышали крик. Смертельно ненавидевший немцев Зеков решил, что это немецкий летчик, дал очередь по нему и убил парашютиста, а он оказался нашим, дважды орденоносец… Зеков был убит горем, на него это событие очень сильно повлияло. Мы похоронили убитого. Зекова судили, дали ему десять лет с отбыванием на передовой. Зеков очень смелый и энергичный, боевой человек, фельдшерская специальность не подходит к нему. Он нес наказание на передовой, он начал уничтожать немцев вместе с Зайцевым и до конца битвы имел 45 убитых немцев. С него сняли судимость и наградили орденом Красного Звезды. Адьютанты командира полка и те украдкой ходили на передний край, увлекались снайперским делом. Начальник штаба, как только добрался до переднего края, стрелял из каждого пулемета. И меня пристрастил к этому…

В активной обороне Сталинграда большую роль сыграло повседневное укрепление переднего края обороны. Я, например, был специально прикреплен от штаба полка к 1‑му батальону на Мамаевом кургане. Командиром батальона был старший лейтенант Георгий Бенеш… Мы с ним вместе наметили пути продвижения на Мамаев курган через траншеи. Это очень оригинальный способ наступления. Наступать нельзя было, так как в этом случае мы несли большие потери. Так, чтобы все – таки приносить немцам урон и улучшать ежечасно свое положение, шли вперед траншеями. Днем вели огонь насколько возможно, ночью расстреливали блиндажи и дзоты и рыли траншеи вперед. Улучшение переднего края сыграло большую роль в обороне Сталинграда, поскольку можно было проходить в разных направлениях для ведения огня. Мы создали там удобную систему перекрестного огня. Блиндажи располагались в разных местах. Мы простреливали лощины в любое время дня и ночи, и немцы никак не могли туда проходить…

Командир Бенеш был поистине храбрый человек: разведчик, снайпер, прекрасный тактик. Он никогда не думал о смерти, презирал смерть. Когда его спрашивали, боится ли он смерти, он говорил, что смерть носил до киевских боев, а после Киева смерть из души выбросил. Был такой момент: мы шли с ним вместе к передовой. Поднялись на Мамаев курган и попали под пулеметный огонь немцев. Надо было прилечь. Я ему крикнул: «Ложись». Он всегда шутил и мне, смеясь, ответил: «Если Бенеш умрет в бою за Сталинград, то умрет только стоя». Он любил и подразнить. Когда мы пошли на передний край, я вижу, что никого кругом нет, Бенеш приготовился стрелять из снайперской винтовки. Я в перископ стал наблюдать. Тут же по перископу начали стрелять, так внимательно следили за нами немцы. Я перешел в другое место. А Бенеш высунулся и начал стрелять. Вижу, он фуражку снял выше перископа. Немец выскочил из-под танка и побежал к баку. Бенеш успел его пристрелить. Он сказал, что это одиннадцатый убитый им немец. Несколько раз мы с ним ходили и днем и ночью и он не берег себя. Можно сказать, что он прямо преступно относился. И погиб он зря, глупо погиб. Переходил из одного дома в другой и его убило шальной миной. Он как раз шел с…Радой Завадской. Он говорил ей: «И мы с тобою, Рада, на защите Сталинграда». Бенеш был поэт. Он сводный племянник Гроссмана, последнее время он просил меня разыскать Гроссмана, но мне не удалось этого сделать. Бенеш был представлен к награде, и приказ о его повышении и награждении пришел три дня после его смерти. Наградили его за бой под Касторной. Про Гроссмана надо сказать, что когда он говорил с командиром полка, даже не спросил о Бенеше и не поинтересовался его дневником. Дневник его сожжен. В дневнике он часто ругал командиров – трусов, много там было стихов его и правдивых вещей. Бенеша похоронили на кладбище на берегу Волги. С тех пор там кладбище командиров 1047‑го полка.