У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен

Переправились через Дон в районе Трехостровская. Получили боевой приказ следовать по маршруту Верхнее Акатово […] [взять] господствующую высоту южнее 8 км Верхнего Акатова […]. В ходе движения в ночь на 16 [августа] батальон встретил разведгруппу противника. Это было с 15 на 16 августа в 9 часов вечера. Батальон с хода развернулся в боевой порядок и разведку уничтожил. После наведения боевого порядка в батальоне зам. командира роты Плаксин решил дать сигнал – красную ракету и встретить подходящего противника, головной его отряд. Сигнал был подан: три красных ракеты […]. На этот сигнал через полчаса пришли 12 машин, 3 танка и 3 мотоциклиста немецких и [мы] открыли огонь из всех видов оружия. Расстояние от нас до этой колонны было 30–40 метров. Часть машин проскочила, часть машин была подбита. Пехота и артиллерийские расчеты частью были уничтожены, частью разбежались. Противник обошел с запада, зашел в Верхнее Акатово и вышел на переправу к Нижнему Акатово. Таким образом, батальон был отрезан и остался в тылу на 10–12 километров. Ночью в 2 часа, колонна противника до 15 машин шла от Верхнего Акатово в нашем направлении, видимо, выгрузилась там и шла порожняком обратно. Эта колонна была встречена сильным огнем. Все машины остались у нас и 9 пушек. Всю ночь батальон вел бой с противником […].

16 [августа] утром противник пустил в нашем направлении пешую и конную разведку. Эта разведка была нами обстреляна и вернулась обратно. Самолеты, которые прилетели на наш район, были обмануты. Было выложено два полотнища – опознавательные знаки для самолета – были сигнальные полотнища для самолетов. Выставлены были переодетые красноармейцы в немецкую форму. Когда пролетал самолет, летчик помахал им руками. Самолеты спускались до 50 метров, убежденные, что это немецкие солдаты, и нас оставили в покое.

В 12 часов дня противник предпринял решительное наступление на наш район с высоты. Батальон отражал атаки противника до последнего патрона, используя трофейное немецкое оружие, как то: 9 пушек, которые были нами захвачены. Они были повернуты в сторону противника и расстреливали его ряды. В использовании этих орудий отличались минометчики, которые не имели боеприпасов для использования своих минометов. Командир минометной роты старший лейтенант Сатепов организовал всех минометчиков, распределил их по участкам, орудия повернул в сторону противника, сам наскоро обучил их, как стрелять, обучил, как заряжать. Все это в какой-нибудь час. По его инициативе эти орудия были поставлены на позиции, были расставлены расчеты, и орудия эти стреляли с успехом по противнику. Четыре часа батальон вел бой с наступающим противником, превосходящим и в силе, и в технике. Расстреляв все боеприпасы, командир батальона решил выйти на соединение с другими частями к бою. Благополучно переправился на восточный берег Дона и соединился со своими частями. Мы отходили к Дону под прикрытием одной из рот, допуская противника до рукопашной схватки.

Переправлялись мы через Дон всеми способами, на плотах переправлялись, на лошадях, на бревнах. Все-таки нам удалось переправиться через Дон. Переправлялись и ночью под обстрелом противника. Дальше мы непосредственного соприкосновения с противником не имели. Когда переправились через Дон, мы соединились с частью нашего полка.

Уже на том берегу Дона батальон получил приказ овладеть высотой Огуречная и зайти противнику в тыл. Это было 26–27 августа.

Стремительным и решительным наступлением батальон подошел к южным скатам высоты Огуречная, с боями ворвался на гребень высоты и вступил в рукопашную схватку с противником. Бой продолжался около суток. Превосходство противника в танках не дало нам возможности для дальнейшего продвижения. Батальон засел в окопах. Вся суть в том, что заслон немецкий, выставленный против нашего участка, был очень сильно укреплен. Затем было большое превосходство противника в танках, танки у него были врыты в землю.

Под сильным огнем люди подползали к самим окопам и гранатой и штыком выбивали противника с высоты. Командир полка тов. Лещинин вышел на Огуречную высоту и находился от этих врытых танков всего в 40–50 метрах. Я, как командир батальона, был обязан выдвинуться вперед со своим взводоуправлением. Подползли к этому танку метров на 20. Меня здесь легко ранили. На этом мы там бой закончили, высоту взяли, заняли и передали драку другой части.

После взятия высоты Огуречная мой батальон вместе с остальным полком был переброшен через Волгу, а затем на машинах в Сталинград. Переправились через Волгу 30 сентября […].

После взятия высоты Огуречная мой батальон вместе с остальным полком был переброшен через Волгу, затем на машинах в Сталинград. Переправились через Волгу 30 сентября. Переправлялись на пароме. Выйдя в район завода «Баррикады», батальон получил приказ занять оборону на юго-западной окраине сквера, северо-западнее завода «Баррикады». На второй день я получил приказ оборону выдвинуть метров на 500, занять дома, которые были заняты немецкими автоматчиками.