У всякой драмы свой финал

— А не ты ли недавно обвинял меня в похищении Романа? У тебя короткая память!

Олег с силой выдохнул из себя воздух, лицо побледнело:

— Имей в виду, кинжал — это очень дорогая вещь для меня, и не только потому, что его рукоять в алмазах, не только! Вот и мастери выводы сам! — это прозвучало, как угроза.

Глеб сделал над собой усилие, подавляя пыл. Нет, он не собирался уступать напору Рисемского, он в ответ жестко потребовал:

— Тогда займись вместе со мной его поисками!

Олег остолбенел от требовательного голоса, не ожидал.

— Иначе нож может пропасть навсегда! — закончил Глеб.

— Такие вещи навсегда не пропадают! — холодно отреагировал Рисемский.

Корозов встал со стула и, не прощаясь, отвечая Олегу его манерой, твердо шагнул к двери.

Тот провожал его мрачным взглядом, и было непонятно, какими мыслями забит его мозг в эти минуты.

У Корозова встреча оставила в душе неприятный осадок. Бесполезная потеря времени. Рисемский не захотел пойти на контакт. Глеб еще больше утвердился в своем мнении, что без Олега в этой истории не обошлось, что надо убедить Акламина, чтобы он начал розыск именно с Рисемского.

Сел в машину в плохом настроении.

Яркий солнечный день показался не совсем светлым и ясным. Люди на тротуарах какие-то неловкие и измученные. И пес, выскочивший из-за угла, был худым, ободранным и жалким. Кучка голубей лениво, словно нехотя топталась на тротуаре, поклевывая какие-то крошки, путалась в ногах у пешеходов, не спешила убраться с дороги, как будто не замечала людей. Пока пес не ворвался в их сонное царство, заставив встрепенуться, оторваться от неторопливой трапезы, разбежаться и взлететь всех вместе.

Глебу хотелось после встречи с Рисемским умыться, и не просто умыться, а окунуться целиком.

Проехали совсем немного, как в кармане у Корозова зазвонил телефон. Глебу не хотелось разговаривать ни с кем, тем более что на дисплее высветился незнакомый номер, но он все-таки поднес телефон к уху и сразу даже не сообразил, чей голос раздался из него:

— Глеб, это ты? Я не ошиблась?

— Я, а кто это? — неохотно отозвался он.

Голос был женский и Корозов, еще не отойдя от прежних мыслей, услыхал:

— Это Ева Нарлинская, Глеб!

Корозов сперва удивился, откуда она могла знать его номер, но тут же вспомнил, что сам давал ей визитку. Поморщился, потому что звонила она не вовремя. Между тем, в ответ произнес:

— Да, да, узнал, Ева! Не ждал! Рад услышать!

Но, видимо, голос его был не настолько приветливым или показался Еве совсем неприветливым, потому что Нарлинская сказала:

— По твоему голосу я не чувствую особенной радости, Глеб.

— Рад, рад, — повторил он, не постигая, почему должен испытывать особенную радость от ее звонка. Ну, просто рад и этого достаточно. Впрочем, по-настоящему его всегда радовал только один женский голос — его жены Ольги. — Работа задергала, — сказал в оправдание. — Забудешь на ней, как улыбаться.

Ева неожиданно перешла на громкий шепот, и Глебу почему-то представилось, что она рукой прикрывала рот:

— Нам надо срочно встретиться, Глеб!

Корозова обескуражила ее просьба:

— Срочно? Отчего такая спешка? Что-нибудь случилось? — спросил.

— Это очень серьезно и это не телефонный разговор.

— Ну, если так серьезно, тогда в любое время, Ева. Какой ресторан тебе больше по душе?

Нарлинская на минуту замешкалась, ее явно не устраивало приглашение в ресторан, и она тут же от ресторана отказалась. Тогда Глеб предложил ей место проще: кафе. Но и кафе не устроило Нарлинскую. И тогда Корозов, не догадываясь, чего она хочет, попросил саму сделать выбор. Ева помедлила и сказала:

— Я хотела бы, чтобы нас никто не видел вместе!

Глеб несколько оторопел, что за тайны такие, что за секретность, как в шпионском фильме? Но громкий шепот Нарлинской задрожал от напряжения, умоляя не отказывать ей:

— Очень, очень надо, Глеб!

— Тогда запоминай! — подумав, сказал Корозов и назвал адрес пустой квартиры, где недавно собирался спрятать Блямбу. — Когда сможешь подъехать?

— Через полчаса! — поспешно ответила Ева.

Глеб посмотрел на время, прикинул в уме, и закончил:

— В таком случае жду тебя через полчаса!

Оставив охрану у дверей в квартиру, предупредив о Нарлинской, Корозов едва успел расположиться в комнате на кожаном диване, как дверь слегка скрипнула, и послышался мелодичный голос Евы. Глеб поднялся навстречу.

Она не вошла, вбежала в прихожую и, заглянув в комнату, с робкой улыбкой на губах протянула ему ладошку.

На девушке была короткая легкая синяя юбка и белый топ, слегка открывавший грудь. Лицо как будто нарисованное рукой хорошего художника. Ничего удивительного не было в том, что поклонники съедали ее своими глазами и несли к ее стройным ногам цветы.

Глеб пожал руку, обратив внимание, что Нарлинская не спешила вытащить ее из его ладони. Приблизилась и доверительно произнесла: