Убайдулла-наме

Звуки большого барабана в этот полночный час охватили весь город; горожане повскакали со своих постелей, недоумевая, в чем дело. Те же сорок злодеев, каждый со свечой, осветили весь арк. Начальники этого мятежного народа, то есть эмиры и взбунтовавшееся войско, которые только и ждали этого момента, войдя поодиночке в арк, посадили на золотой трон Абулфайз-султана и устроили торжественный прием. Поздравив принца с восшествием на престол, каждый с выражением рабской покорности подвел к нему коня и, [затем] поднявши могущество Абулфайз султана из океана земли, вознесли его до апогея небес[356]. Прочие же важные дела отложили до прибытия Ма'сума /227а/ аталыка, который, собственно, и являлся началом этого бунта. Так как аталык медлил своим появлением, то Султан токсаба и Надир-токсаба с несколькими другими лицами отправились к аталыку и сообщили ему о всем происшедшем. Аталык, ощутив в своем сердце радость [по поводу происшедшего], на словах тем не менее отнесся отрицательно к совершившемуся. Бунтовщики стали уговаривать его [изменить свою позицию] и, [наконец], прибегли к более настойчивым убеждениям. Аталык, сам бывший источником этого мятежа, под влиянием совершившегося факта погрузился в глубокое раздумье. Ему пришла мысль, что необходимо последовать смыслу коранского стиха: *возвращайте отданные вам на хранение вещи их владельцу[357], насилие же и неблагодарность в отношении своего господина и благодетеля являются запрещенными действиями, как справедливо сказали по-арабски: “насилие слуг более тягостный поступок, чем стать неверным”.

Двустишие:

Как бы собака не вдела в ухо кольцо преданности [хозяину],

Она никогда не забывает и одного [своего] куска.

И аталык с надменностью сказал: “Что вы ко мне пришли? Чтобы я стал обвинен в этом гнусном деле, которое является тяжким грехом в этом мире и влечет наказание в будующей жизни?” Мятежники, продолжая настаивать, сказали: “Теперь бесполезно раздумывать, опора эмиров, когда дело уже сделано. Если вы проявите нерешительность, то, /227б/ возможно, что вас постигнет неприятность”.

Аталык, весь объятый раздумьем, [как ему быть], сколько не напрягал свой дальновидный ум, покрывало судьбы спустилось на его проницательные очи и он не видел соответствующего выхода из положения. Сколько не предлагал ему советов его разум, разрешающий малейшие затруднения, все же стрела превратности судьбы направляла поводья его намерения — сохранить свою репутацию честного человека — в другую сторону. Поскольку нужно было на что-нибудь решиться, аталык вспомнил, что мятеж не осуществился бы, когда б легко было предотвратить его, и буря случайности поднялась не для того, чтобы утвердить основание раздумья потому, что предопределение сделало уже свое дело. И аталык, решившись, без раскаяния повязал на свой лоб /228а/ повязку восстания против своего благодетеля; не обращая внимания на смысл арабского выражения: “неблагодарность более тяжка, чем неверие, [так как] последнее касается лишь одного человека, а первое затрагивает двух”, он запачкал наличие преданности [своему повелителю] пятнами на своей репутации и существо [своей] чистоты и [своих] убеждений загрязнил мусором обмана и хитрости; он, этот мятежный эмир, выставив щит ослушания, в силу корыстной фальши и сатанинских замыслов выявил все то, что было скрыто в глубинах его страстей, в его нечистом внутреннем я.

Шаим-и Аби поспешил в арк. Сделав поклон Абулфайз-султану, изъявил претензию на звание аталыка. Султан, покачав головою, напомнил [ему] следующее: “Удивительно, какой теперь пошел народ и какие стали странные люди! Столько лет кушали хлеб-соль моего брата и соблюли ли ему верность, когда поставили меня? Словно все эти люди без стыда [и совести] и совершенно беспечны в отношении коранского стиха: *верующие, будьте верны в исполнении своих обязанностей[358], и я буду верен завету с вами[359].

Стихи:

/228б

/ Мой выпивавший вино наставник, — да будет радостна душа его!Сказал: “воздерживайся от общения с вероломными людьми”.

О ПОЛУЧЕНИИ ИЗВЕСТИЯ УБАЙДУЛЛОЙ ХАНОМ О ВОСШЕСТВИИ НА НЕБОВИДНЫЙ ПРЕСТОЛ СЕЙИД АБУЛФАЙЗ СУЛТАНА И О ПРОБУЖДЕНИИ СЕГО НАИВНОГО ГОСУДАРЯ ОТ СНА БЕСПЕЧНОСТИ