Убей-городок

Участкового, разумеется, ставили в известность, но тот только руками разводил. Непонятно, как квалифицировать данное деяние? Кражи здесь нет, а на хулиганку если и тянет, то только на мелкую. А чтобы привлечь «мелких хулиганов», их следует вначале установить, а желательно еще и отловить.

И длилось так больше недели, пока участковый вместе с инспектором детской комнаты милиции не засели в засаду и не поймали злоумышленников, которыми оказались… детки директора – сын тринадцати лет и дочка десяти лет. Девчонка эта ладно, шкодливая по натуре, но мальчик-то совершенно примерный, да еще и отличник!

И как же тут быть? Ставить на учет в детскую комнату милиции? Вроде и нужно, но там хватает мелких бандюганов, что совершали деяния и посерьезнее. Покамест ограничились проведением беседы с директором. Говорят, Татьяна Ивановна лишь вздыхала да кивала.

Я, когда услышал, вначале едва не сказал: «Да как же так? У Татьяны Ивановны, заслуженного работника культуры и прочее, такая дочь?» Но вовремя прикусил язык, вспомнив, что директор музея еще совсем молоденькая, а до титулов и всего такого ей далеко.

В той своей жизни я был знаком и с директором, и с ее дочкой Ольгой. Дочка, кстати, выросла и стала отличным художником-реставратором, а если у нее и остались хулиганские замашки, так они отыскали выход: Ольга разводит собак, а потом не то сама за собаками бегает, не то ее собаки гоняют.

– А мне подружка сказала, что она сама видела, как здесь клад прятали, – сообщила Марина, кивая на садик. – Сказала, что собственными глазами видела, как тут какие-то железные ящики закапывали. Врет, наверное?

Кто знает, может, и не врет. Что-то такое могли и закопать. Возможно, это была часть какого-нибудь коллектора. Но в культурной среде Череповца до сих пор (то есть до двадцать первого века) ходит легенда, что в музейном саду бывший директор музея Морозов закопал две статуи Сталина. Но здесь мнения расходятся. Кто говорит, что это именно статуи, а кто – что гипсовые скульптуры. Даже говорят, что просто бюсты. В общем, не очень ясно. До того момента, как в Череповце началась борьба с культом личности и его последствиями, город украшали два памятника Сталину, а уж сколько бюстов стояло по кабинетам, история умалчивает.

Корнелий Константинович Морозов, занимавший пост директора почти сорок лет, был личностью уникальной. Считал, что в музее должны находиться все исторические артефакты разных эпох. В тридцать седьмом году он прятал в музейных закромах портреты «врагов народа», брошюры Троцкого и книги Бухарина, а после двадцатого съезда уже укрывал и портреты Сталина. А во время Великой Отечественной войны он со своей женой Клавдией Бухариной сдавал в фонды музея часть своих продовольственных карточек, чтобы потом было что показать потомкам. Такое ведь тоже о чем-то говорит, верно?

Так что не удивлюсь, если Морозов припрятал где-то и скульптуры Сталина. Портреты, кстати, потом стали выставлять в экспозициях, посвященных сталинской эпохе, и современные сотрудники музея этому были рады.

– Леша, а почему ты меня не спрашиваешь, как у меня теперь с Мишей? – спросила Марина.

– Так рано еще спрашивать, – пожал я плечами. – К тому же если ты захочешь, так сама скажешь.

– Я это письмо взяла, которое он другой девушке написал, в конверт положила и ему отправила. Как думаешь, я правильно поступила?

Что мне сказать девушке?

– Наверное, правильно, – хмыкнул я. – Письмо написано не тебе, а ты, как порядочная девушка, желаешь, чтобы оно дошло до адресата.

– Но я его все равно буду ждать, – твердо сказала Марина. – Папа говорил, что обещания всегда нужно выполнять. Вот если Миша напишет, что между нами все кончено, тогда да. – Потом, хитренько посмотрев на меня, спросила: – А твое обещание еще в силе?

Какое обещание? А, что я через два года на ней женюсь, если не вмешаются обстоятельства?

– А ты сомневалась? – слегка обиделся я. – Мы же договорились, что если ни я, ни ты не будем в браке, то мы поженимся.

– Вот это правильно, – кивнула Маринка. – Подожди, два года это немного. А такой жены, как я, тебе не найти.

М-да… Самонадеянная молодежь растет.

Глава двенадцатая Сыщикам остаться на месте

После утренней оперативки, не успел Семенов всех распустить, как подал голос зам-по-опер Иванов:

– Сыщики – на месте.

Видя, что я собираюсь покинуть кабинет, Иванов добавил:

– Воронцов, тебя это тоже касается.

Я вернулся на место. Сейчас произойдет то, чего в своей прошлой жизни я так ждал. А сейчас? Жду? Горжусь? Расту над собой, как говорил известный комедийный персонаж? Прислушался к своим ощущениям – ничего особенного. Сейчас меня представят коллегам уже в новом качестве – и, как говорится, вперед!

Слово взял Семенов:

– Вот, товарищи, нашего полку прибыло. Алексей Воронцов назначен на должность инспектора уголовного розыска с первого числа сентября месяца.