Убери луну

После разговора с сестрой Лорен ощутила себя уже не такой одинокой и, поливая слезами голову Пебблз, впервые задумалась об отношениях с Джошем. Возможно, с ее стороны эгоистично поддерживать брак, у которого нет будущего. Не лучше ли будет… развестись? И пусть она легко могла представить Джоша своим героем и опорой, у любого человеческого сердца тоже есть предел. Так, может, отпустить его сейчас, пока не слишком поздно? Ведь Лорен все равно однажды оставит мужа, это неизбежно. Наверное, развод стал бы для него наименьшим злом. Вот только главная проблема в том, что Джош ее безумно любит.

Лорен отмыла стену, хотя заделать дыру в гипсокартоне без надлежащих материалов не представлялось возможным, потом вывела щенка на прогулку. Отправила Джошу сообщение, затем позвонила. Он не ответил. В голове мелькнула дурацкая мысль – притвориться, что ей плохо, и таким образом заставить его вернуться. Но нет, это будет ребячеством, хотя идея, конечно, казалась заманчивой.

Она написала еще раз: сказала, что любит его и хочет поговорить. Снова тишина. Лорен опять набрала номер Джоша, но звонок переключился на голосовую почту.

Она вдруг задумалась, каково было бы сражаться с ИЛФ в одиночку. Ну, близкие ее бы не бросили. Рядом были бы Джен и Дариус, Сара и остальные подруги, мама, коллеги. Множество людей, которые, возможно, могли бы разделить бремя обязанностей; ведь нужно смотреть правде в глаза: без помощи ей не справиться.

Джош вернулся домой около десяти вечера.

– Привет, – проговорил он.

– Привет.

Джош молча взглянул на стену.

– Ты напугал Пебблз, – заметила Лорен. – И меня.

– Прости.

– Хреновое извинение, Джош. – Лорен закатила глаза.

Он застыл, уперев руки в бока, напряженный, взволнованный, незнакомый, как будто впервые оказался в собственном теле.

– Не нужно шутить о своей жизни, Лорен. Только не со мной.

– Я не шутила, милый. Шансы таковы…

– Нет! Хватит!

– Джошуа. – Она подошла ближе и взяла его за руки, походившие на безжизненные куски дерева. – Я неизлечимо больна, и ты знаешь это не хуже меня. Так что, вероятнее всего, эта собака меня переживет. К тому же она красивее, чем я.

– Всякий раз от этих твоих шуточек такое чувство… будто мне в грудь вонзают нож, – пробормотал он.

Лорен поджала губы.

– Прости, но я не желаю уподобляться своей матери. И хочу иметь возможность пошутить.

– Нет, Лорен! – Джош выдернул руки из ее ладоней. – Только не о своей жизни! Хватит постоянно изображать принцессу из страны бабочек и радуг!

Лорен вскинула руки.

– Вообще-то это ты пробил дыру в стене и семь часов не отвечал на мои звонки. Так, может, не стоит читать мне лекцию о том, как справляться с собственным диагнозом? Ты у нас, конечно, супергений, но вряд ли знаешь, как это делается. Никто не знает.

Разговор явно зашел не туда, и у Лорен перехватило горло. Изображать принцессу из страны бабочек и радуг (это новое имя ей вроде как нравилось) стало для нее привычным делом. Она цеплялась за этот образ, использовала его как защитный механизм.

– Джош, думаю, нам стоит поговорить, если ты можешь… если нужно… – Произносить это вслух оказалось намного труднее. – Садись, милый. Ну же, это я. Давай поговорим.

Когда они сели, щенок положил лапы на колено Джошу. Даже не улыбнувшись, он подхватил собаку на руки.

– Милый, – осторожно начала Лорен. – Если ты не сумеешь справиться с тем, что нас ждет, то, может, следует…

– Что? – В его взгляде читалась тревога.

– Может, нам лучше расстаться? Ведь тебе будет слишком тяжело. Я знаю, как сильно ты меня любишь, и все понимаю. Наблюдать, как я умираю…

– Не говори так! – закричал Джош, и Пебблз, укоризненно взглянув на него, спрыгнула на пол.

Обхватив голову руками, Джош опустился на диван и окончательно расклеился. Он громко, судорожно рыдал, и у Лорен при взгляде на него сжималось сердце. Отведя его руки от лица, она прижалась к мужу, и миг спустя он так крепко сжал ее в объятиях, что у Лорен перехватило дыхание.

– Не бросай меня, – пробормотал он, уткнувшись ей в шею. – Не оставляй. Не умирай, Лорен. Не бросай меня, – повторял он снова и снова.

– Ох, милый мой… – прошептала она. – Прости.

Притворяясь принцессой из страны бабочек и радуг, Лорен словно закрылась щитом и лишь сейчас поняла, насколько он непроницаем. Да, возможно, он сдерживал ужас, но ограждал ее и от прочих чувств.

Много месяцев Лорен беспокоилась, что будет с Джошем после ее смерти, совсем позабыв, что здесь и сейчас у нее была возможность хоть как-то ему помочь.

– Прости, любимый, – повторила она. – Я больше не буду так шутить.

– Нет, я… – Джош выпрямился, весь растрепанный, с мокрыми от слез глазами. – Знаю, что тебе без этого никак. И мне тоже. Просто не все время. Порой мне необходимо… – Его голос дрогнул.

– Побить кулаками стену?

Джош кивнул.

– Прости за это.

– Можно повесить внизу в спортзале боксерскую грушу.

– Лорен, я… – Он уставился в пол. – Обычно не… Когда я вот так теряю самообладание, то называю это красной пеленой. Извини, что напугал тебя.

– Я все понимаю, милый. На нашу долю столько всего выпало.

Джош кивнул и сглотнул.