Убежище

Николас положил гантели, которые держал в руках, и повернулся ко мне.

Мне потребовалась пара мгновений, чтобы понять, что мое признание его совсем не удивило.

– Тристан тебе рассказал.

– Да.

Я пыталась догадаться, о чем он думал, но ни его тон, ни выражение лица никак его не выдавали.

– Почему ты ничего не сказал?

Он прислонился к стене и скрестил руки на груди.

– Решил, что ты сама расскажешь, когда будешь готова и почувствуешь, что снова можешь мне доверять.

– Я никогда не переставала тебе доверять. – Я покраснела, но не стала отводить взгляд, потому что он должен был знать, что я говорила искренне. Если и существовал кто-то, кому я доверила бы свою жизнь, так это Николас. Но я не была так уверена насчет своего сердца.

– Хочешь рассказать мне о том, что случилось? Тристан сказал, что ты смогла их почувствовать.

Я рассказала ему все в точности, как описывала Тристану. По мере развития событий в глазах Николаса вспыхнула подавленная ярость, но он лишь кивнул, когда я объяснила, как возник холод в груди и как я смогла одолеть вампира. Я видела, что он боролся со своим демоном за контроль. Теперь его вспышки гнева, возникающие всякий раз, когда я оказывалась в опасности, обрели смысл. Однако я не понимала, почему связь заставляла его так остро реагировать и почему я ощущала растущую потребность подойти и успокоить его нахмуренные брови и плотно поджатые губы.

Но я сложила руки за спиной и заставила себя сосредоточиться на повествовании.

– Я пыталась призвать силу, как делали мы с тобой, но она не проявлялась, пока я не прикоснулась к нему. Тогда она просто вырвалась из меня, как случалось при встрече с другими демонами. Я не понимаю, почему она обожгла его, но не обожгла тебя.

Николас ответил натянутой улыбкой.

– Демон вамхир всегда прячется близко к поверхности, потому что контролирует тело. А моего демона ты не могла почувствовать, пока я его не призвал. – Он долгое мгновение смотрел в окно, и выражение его лица выдало происходящую в нем битву. Он хотел обучать меня, помочь мне стать сильнее, чтобы защищаться. Но в то же время не хотел, чтобы я даже близко подходила к вампиру.

К моему облегчению, его прагматичная сторона взяла верх.

– Это хорошо. Значит, у тебя есть внутренняя защита от вампиров, по крайней мере, молодых. Нужно продолжить работать с ней, чтобы убедиться, что на нее можно полагаться.

– А как же мой вампирский радар? Мы можем поехать куда-нибудь и испытать его? – Я знала, что он откажет, но стоило попытаться.

– Только когда ты будешь лучше обучена. У тебя будет достаточно времени, чтобы проверить другие свои способности.

– Ладно. – Я готова подождать, если он готов признать, что однажды мне придется сражаться с вампирами. Это был маленький шаг вперед для нас обоих. – Когда мы снова сможем заняться моей силой?

Он поднял скакалку и подал ее мне.

– Давай закончим тренировку, встретимся после обеда и проведем другое занятие.

Я со стоном взяла у него скакалку. Что-то подсказывало мне, что предстоящие дни станут намного более утомительными.

В течение следующей недели у нас с Николасом установился привычный распорядок. Каждое утро он обучал меня новому выпаду или удару, а потом устраивал очередную изнурительную тренировку. После обеда мы по два часа занимались развитием моей силы. Для этого он заручился помощью Криса, потому что он был единственным человеком, кроме Николаса и Тристана, кто знал мой секрет.

Я чувствовала, что чем больше использовала свою силу, тем сильнее она становилась, но ее было невозможно полноценно испытать без демона. Я отказывалась применять к Николасу или Крису что-то сильнее легкого разряда, сколько бы они меня ни провоцировали. Я не рискнула бы ранить кого-то из них, хотя порой было трудно противиться этому желанию.

Мой контроль тоже окреп, и вскоре я смогла призывать столько силы, сколько мне было нужно. Я продемонстрировала это однажды, когда Крис начал развлекаться тем, что пробегал мимо и дергал меня за волосы. Он подошел слишком близко, и я смогла поймать его за руку. От легкой вспышки, которой я его сразила, его светлые волосы встали дыбом, а колени подкосились. Когда через несколько минут он смог заговорить, то сказал, что его будто парализовало. Больше он меня за волосы не дергал.

Несмотря на то что мы часами тренировались вместе, мы с Николасом почти не разговаривали, и дистанция между нами росла, пока я не начала скучать по тому, как все было раньше. Если молчаливое напряжение между нами и беспокоило его, то он не подавал виду, и я задумалась, заботило ли оно его вообще. Чем больше проходило времени, тем больше я убеждалась в том, что эта связь была для него нежеланна.