Убежище

Пять минут спустя перед ними предстала молодая женщина в белом халате. Дамьен должен быть признать, что его коллега прекрасно ее описал. Светлые волосы, собранные в конский хвост, свежее девичье лицо. Она улыбнулась обоим полицейским и пригласила их следовать за ней.

– Мой кабинет находится там, – показала она на коридор, служивший продолжением приемной. – О, простите, – добавила она, обернувшись и протянув им правую руку, – меня зовут Вероника Бюрель, я работаю психиатром в этой больнице.

Представившись, оба полицейских плюхнулись в кресла и с виноватым видом смотрели, как стройный силуэт мадам («мадемуазель», – подумал Дамьен) Бюрель огибает письменный стол, чтобы, в свою очередь, занять свое место.

– Я хотела с вами поговорить, прежде чем вы отправитесь к мадам Водрье, – сообщила она. – Если, конечно, речь идет о ее настоящем имени.

Ее четкая и быстрая манера изъясняться свидетельствовала о привычке быстро решать проблемы, отсекая лишнее.

– Я смогла пообщаться с ней сегодня утром, после ее поступления, – продолжила она. – Сказать, что ее рассказ показался мне бессвязным, – это ничего не сказать.

– Охотно вам верю, – подтвердил Антуан, который выслушал невероятную историю пострадавшей, когда прибыл на пляж.

– Получается, она лжет, – предположил инспектор.

– Все… все не так просто, инспектор.

«Это никогда не бывает просто», – чуть было не добавил Дамьен, вспомнив, как завершил сеанс со своим психологом, хлопнув дверью ее кабинета и крикнув, что все эти глупости никогда не вернут Мелани.

– У этой молодой женщины имеется множество расстройств, которые связывает нечто общее – травматический опыт. Острый стресс, диссоциативная амнезия, частичная потеря памяти…

– Вы считаете, что эта женщина подверглась агрессии? – сделал вывод Антуан, не дав ей закончить.

– Это действительно мое первое впечатление. Вот результаты анализа крови, найденной на ее одежде, – сообщила психиатр, подвинув документы к мужчинам. – Я только что их получила. Кровь не ее. На ней нет никаких видимых повреждений, кроме порезов с внутренней стороны левого запястья.

– Следы… изнасилования? – запнувшись, произнес Дамьен.

– Обследование было проведено, но результатов у меня пока нет.

– Если нет следов агрессии и изнасилования на данный момент, как вы можете утверждать, что она страдает какими-то расстройствами?

– Посттравматическими стрессовыми расстройствами, если быть точнее, – поправила Вероника. – Эти нарушения легко выявить, инспектор. Мне было достаточно ее выслушать и понаблюдать за ней, чтобы составить их неполный список.

– У меня нет оснований вам не верить, – ответил Дамьен, – но я бы предпочел составить свое собственное мнение, допросив пострадавшую. Если на ней найдена кровь, которая ей не принадлежит, значит, где-то есть раненый человек, и моя первоочередная задача – его найти, поскольку эта молодая женщина находится вне опасности.

– Я вас прекрасно понимаю, но моя первоочередная задача – понять, почему эта молодая женщина помнит только о своей поездке на какой-то загадочный остров. И я серьезно полагаю, что именно здесь кроются ответы на вопросы, которые мы оба себе задаем, поскольку на данный момент у нас нет никакого другого указания на конкретные факты. И вы, как и я, наверняка будете заинтригованы ее рассказом.

Вероника Бюрель выдвинула ящик стола и достала оттуда магнитофон, который поставила на стол перед двумя полицейскими.

– Вы ее записали? – удивился инспектор.

– Совершенно верно, – ответила она, вставляя кассету в аппарат. – С ее разрешения, разумеется. Это распространенная практика в нашей профессии. Иногда детали открываются после нескольких прослушиваний. Я предлагаю вам ознакомиться с записью на этой кассете, а затем мы вернемся к посттравматическим расстройствам. Но прежде я хотела бы уточнить, действительно ли вы являетесь ответственными за это расследование? Поскольку я могу поделиться этой записью только с ними.

Антуан вопросительно взглянул на своего шефа. Будучи инспектором, Дамьен получал приказы непосредственно от комиссара. Последний, услышав утром доклад об этом деле, попросил Дамьена закрыть его как можно скорее. Имя его коллеги не упоминалось в этой иерархической цепочке.

Антуан мгновенно прочел сомнение в глазах своего непосредственного начальника и тут же поднялся. Не было никакой необходимости нарушать процедуру или вызывать недовольство большого босса… К тому же, полицейский покидал кабинет почти с облегчением. Он видел пострадавшую на пляже. Видел кровь на ней, ее отчаяние. Ощущал ее страх, словно какая-то невидимая тень могла выскочить на нее прямо из-под песка. Его миссия состояла в том, чтобы забрать ее и сопроводить в больницу. Но в глубине души у него было только одно желание – укрыться в комиссариате и притвориться, что сегодня самый обычный день, без Кэрри Уайт, без Лесного царя и убитых детей.

Психиатр подождала, пока он покинет кабинет и закроет дверь, после чего нажала на кнопку «воспроизведение».

Дамьен услышал дрожащий тихий голос Сандрины, начинающей свой рассказ.

4